Картленд барбара читать подарок судьбы: Подарок судьбы читать онлайн полностью. Автор Барбара Картленд

Содержание

Подарок судьбы — Картленд Барбара » Онлайн библиотека книг читать онлайн бесплатно и полностью

Барбара Картленд

Подарок судьбы

Глава 1

1818 год

Лакей в богатой ливрее поспешно распахнул тяжелую дубовую дверь, и из дворца стремительно выбежал виконт Окли. Его лицо, обычно приветливое и открытое, теперь исказилось от бессильной ярости, упрямый подбородок дрожал. Одним прыжком он преодолел каменные ступени и бросился к своему щегольскому фаэтону.

Схватив вожжи, он стегнул кнутом по крупам лошадей, и те рванули с места с такой стремительностью, что мальчишка-грум, державший их под уздцы и немного замечтавшийся от долгого стояния, едва успел отскочить в сторону.

Через несколько мгновений фаэтон был уже далеко от дворца. Мчавшиеся галопом лошади несли его с бешеной скоростью вниз по дороге, прочь от ненавистного дома, так что гравий летел из-под колес. У ворот имения разгневанный возница резко, буквально на одном колесе, развернул упряжку влево.

Поднимая густые клубы пыли на немощеной дороге, виконт вихрем промчался по деревне, и удивленные жители долго смотрели ему вслед, гадая, с чего бы такая спешка в их сонных и мирных краях.

Фаэтон летел так около трех миль, затем лошади начали уставать и постепенно перешли на легкую рысь. Однако их возница даже не заметил этого. Погруженный в одному ему ведомые, но явно невеселые мысли, он глядел прямо перед собой; его серые глаза потемнели от гнева, рот упрямо сжался в узкую, прямую линию, подбородок выдвинулся вперед.

Виконт был исключительно хорош собой — мужественное и располагающее к себе лицо с правильными, почти классическими чертами, тонкая талия, широкие плечи; он считался одним из лучших спортсменов в Джексоновской академии бокса для джентльменов.

Помимо этого он мог по праву стяжать и лавры искусного возничего, когда ему попадалась хорошая упряжка лошадей. Не имел он себе равных и в стипль-чезе, скачках с препятствиями.

При таких бесспорных достоинствах он, конечно же, пользовался немалым успехом у особ прекрасного пола, особенно с тех пор, как удостоился чести быть принятым в избранный круг придворных щеголей. Эти легкомысленные прожигатели жизни ничто так не ценили — помимо карточной игры, где проигрывались целые состояния, — как возможность похвастаться перед приятелями своей очередной победой над какой-нибудь «несравненной» прелестницей.

Лондонский светский сезон близился к концу. Одной из его самых ярких звезд стала на этот раз мисс Ниоба Баррингтон. Одним взмахом густых ресниц эта красавица пленила сердца не одного десятка джентльменов. Впрочем, такой бурный успех юной особы никого не удивлял, ведь она была не только прелестна, но и обещала принести будущему счастливцу немалое приданое.

Правда, как утверждали злые языки, ее отец, сэр Эйлмер Баррингтон, был «далеко не подарок». Тем не менее он обладал огромным состоянием и прилагал немалые усилия, чтобы дать это почувствовать всем окружающим.

Когда подросла его единственная дочь, он все свои старания направил на то, чтобы Ниоба привлекла к себе внимание лондонской аристократии. В его дворце давался один бал за другим, по своей пышности далеко превосходивший все прочие торжества, устраивавшиеся в столице королевства в этом сезоне.

Он готов был демонстрировать свое щедрое гостеприимство любому аристократу, проявившему желание воспользоваться им. Разумеется, на определенных условиях: во-первых, этот джентльмен непременно должен быть холост, а во-вторых, он должен был участвовать в матримониальных состязаниях, за возможность оказаться перед алтарем рука об руку с юной, прелестной наследницей отцовского богатства.

Надо сказать, что виконт, чей шаловливый и зоркий глаз не пропускал ни одной привлекательной женщины, был смертельно ранен, да что там ранен — сражен наповал с первых же минут, как только увидел Ниобу.

А произошло это так. Однажды, в одном из самых престижных лондонских клубов, Уайт-клубе, он обнаружил присланное на его имя приглашение. Прочитав его, он презрительно фыркнул; оно покоробило виконта своей пышной претенциозностью, зарождавшей серьезные сомнения относительно вкуса приславших его людей. Впрочем, больше в тот вечер ему все равно было нечего делать, и он решил проявить снисходительность и отправился по указанному в приглашении адресу.

Вскоре он обнаружил, что большинство его знакомых джентльменов, также предпочитавших Уайт-клуб всем прочим, пришли к аналогичному решению и осчастливили своим появлением дворец сэра Эйлмера на Гросвенор-сквер. Хотя многие из них были настроены также несколько скептически: в прошлом им частенько приходилось убеждаться, что у богатой невесты не было абсолютно ничего привлекательного, кроме огромного банковского счета. И тем не менее все надеялись на чудо.

Но на этот раз действительность превзошла все самые смелые ожидания.

Ниоба была не просто красива, она была ослепительно хороша собой: волосы цвета спелой пшеницы, огромные васильковые глаза и кожа, при виде которой поэты во все времена лихорадочно хватались за перо и с восторгом воспевали небесную красоту дщерей земных.

И когда ее синие глаза, опушенные густыми черными ресницами, ласково заглянули в серые глаза виконта, он в то же мгновение почувствовал, что погиб.

С этого мгновения он стал добиваться благосклонности Ниобы, проявляя при этом такое неистовое рвение и такую пылкость, что удивлял этим даже своих самых близких друзей. В конце концов им пришлось признать после стольких лет знакомства, что они, оказывается, совсем его не знали.

А вот его кредиторов это не только удивило, но и в немалой степени обрадовало — они уже почти отчаялись получить назад те суммы, которые время от времени давали ему в долг, причем долговые счета виконта с каждым годом становились все длиннее и длиннее.

Его портной на радостях даже откупорил дома бутылку вина, когда до него дошло известие, что виконт, похоже, основательно «завяз», а предмет его страсти — одна из самых богатых невест, какие появлялись на лондонском горизонте за последние несколько лет.

— Да пусть даже у нее за душой не было бы ни гроша, мне абсолютно все равно! — уверял тем не менее виконт своего давнего приятеля, Фредерика Хинлипа.

— Зато ей едва ли будет все равно, если она поселится в твоем ветхом дворце, который уже давно нуждается в основательном ремонте, — ответил Фредди. — А на ремонт у тебя нет средств. Да и лошадей тебе не мешало бы сменить, и ты это знаешь не хуже меня.

Виконт соизволил слегка покраснеть.

— Фредди, я не перестаю повторять, что невероятно признателен тебе за фаэтон и упряжку, которыми ты разрешаешь мне пользоваться.

— Да ничего, пустяки, — ответил с усмешкой приятель, — вот только я порой не прочь и сам на них прокатиться!

— О чем разговор? Я немедленно верну тебе твой фаэтон. Сегодня же!

— Ладно, пользуйся моей добротой! Не станешь же ты ездить во дворец сэра Эйлмера в наемном экипаже.

— Ниоба самая прелестная девушка на свете, я еще в своей жизни ни разу не встречал такой красавицы! — горячо воскликнул виконт, отвлекшись на мгновение от своего самого любимого предмета — породистых лошадей.

Полностью согласен с тобой; вот только не забывай, дружище, что принять твою руку и сердце должна не только она, но и ее папаша. И ты должен прилагать все усилия, чтобы понравиться ему не меньше, чем его прелестной дочке.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Сэр Эйлмер человек упрямый и невероятно упорный — если уж он чего задумал, его с намеченной цели не свернешь. И для своей Ниобы он подыскивает самого лучшего жениха в Лондоне. Да и кто его за это осудит? Старик имеет на это полное право, ведь дочка-то у него единственная.

— Так ты имеешь наглость намекать, что я для нее недостаточно хорош? — воскликнул виконт.

— Слышал я, что во дворец на Гросвенор-сквер зачастил небезызвестный тебе маркиз Порткол и оказывает твоей красавице всяческое внимание.

— Этот старый пустомеля? — презрительно фыркнул виконт. — Разве он мне соперник? Он и руку-то пожать как следует не может, она у него как котлета. И вообще, при виде его мне всегда приходит на ум то ли мокрая и скользкая рыбина, то ли болотная жаба!

Книга Подарок судьбы читать онлайн Барбара Картленд

Барбара Картленд. Подарок судьбы

 

Лакей в богатой ливрее поспешно распахнул тяжелую дубовую дверь, и из дворца стремительно выбежал виконт Окли. Его лицо, обычно приветливое и открытое, теперь исказилось от бессильной ярости, упрямый подбородок дрожал. Одним прыжком он преодолел каменные ступени и бросился к своему щегольскому фаэтону.

Схватив вожжи, он стегнул кнутом по крупам лошадей, и те рванули с места с такой стремительностью, что мальчишка-грум, державший их под уздцы и немного замечтавшийся от долгого стояния, едва успел отскочить в сторону.

Через несколько мгновений фаэтон был уже далеко от дворца. Мчавшиеся галопом лошади несли его с бешеной скоростью вниз по дороге, прочь от ненавистного дома, так что гравий летел из-под колес. У ворот имения разгневанный возница резко, буквально на одном колесе, развернул упряжку влево.

Поднимая густые клубы пыли на немощеной дороге, виконт вихрем промчался по деревне, и удивленные жители долго смотрели ему вслед, гадая, с чего бы такая спешка в их сонных и мирных краях.

Фаэтон летел так около трех миль, затем лошади начали уставать и постепенно перешли на легкую рысь. Однако их возница даже не заметил этого. Погруженный в одному ему ведомые, но явно невеселые мысли, он глядел прямо перед собой; его серые глаза потемнели от гнева, рот упрямо сжался в узкую, прямую линию, подбородок выдвинулся вперед.

Виконт был исключительно хорош собой — мужественное и располагающее к себе лицо с правильными, почти классическими чертами, тонкая талия, широкие плечи; он считался одним из лучших спортсменов в Джексоновской академии бокса для джентльменов.

Помимо этого он мог по праву стяжать и лавры искусного возничего, когда ему попадалась хорошая упряжка лошадей. Не имел он себе равных и в стипль-чезе, скачках с препятствиями.

При таких бесспорных достоинствах он, конечно же, пользовался немалым успехом у особ прекрасного пола, особенно с тех пор, как удостоился чести быть принятым в избранный круг придворных щеголей. Эти легкомысленные прожигатели жизни ничто так не ценили — помимо карточной игры, где проигрывались целые состояния, — как возможность похвастаться перед приятелями своей очередной победой над какой-нибудь «несравненной» прелестницей.

Лондонский светский сезон близился к концу. Одной из его самых ярких звезд стала на этот раз мисс Ниоба Баррингтон. Одним взмахом густых ресниц эта красавица пленила сердца не одного десятка джентльменов. Впрочем, такой бурный успех юной особы никого не удивлял, ведь она была не только прелестна, но и обещала принести будущему счастливцу немалое приданое.

Правда, как утверждали злые языки, ее отец, сэр Эйлмер Баррингтон, был «далеко не подарок». Тем не менее он обладал огромным состоянием и прилагал немалые усилия, чтобы дать это почувствовать всем окружающим.

Когда подросла его единственная дочь, он все свои старания направил на то, чтобы Ниоба привлекла к себе внимание лондонской аристократии. В его дворце давался один бал за другим, по своей пышности далеко превосходивший все прочие торжества, устраивавшиеся в столице королевства в этом сезоне.

Он готов был демонстрировать свое щедрое гостеприимство любому аристократу, проявившему желание воспользоваться им. Разумеется, на определенных условиях: во-первых, этот джентльмен непременно должен быть холост, а во-вторых, он должен был участвовать в матримониальных состязаниях, за возможность оказаться перед алтарем рука об руку с юной, прелестной наследницей отцовского богатства.

Надо сказать, что виконт, чей шаловливый и зоркий глаз не пропускал ни одной привлекательной женщины, был смертельно ранен, да что там ранен — сражен наповал с первых же минут, как только увидел Ниобу.

А произошло это так. Однажды, в одном из самых престижных лондонских клубов, Уайт-клубе, он обнаружил присланное на его имя приглашение.

Подарок судьбы читать онлайн — Барбара Картленд (Страница 8)

— Добрый день, джентльмены! — произнес виконт искусственно бодрым тоном. — Чем могу быть вам полезен?

— Думаю, что вы, ваша светлость, сами знаете ответ, — ответил парламентер. — Я представляю мистера Вестона, милорд, и привез с собой счет на триста восемьдесят пять фунтов, сильно просроченный, так что мы вынуждены потребовать немедленной оплаты!

Другие торговцы тоже достали счета и стали размахивать ими перед виконтом, словно флагами, и кричать:

— Мой счет на сто восемьдесят фунтов!

— Мой на двести!

— А мой на девяносто пять!

В общем реве было нелегко разобрать отдельные слова, однако было вполне очевидно, что торговцы настроены отнюдь не миролюбиво, — голоса их звучали резко и сердито.

— Быть может, вы потрудитесь сообщить мне, — произнес виконт холодно, с нарочитым высокомерием, — почему вы внезапно решили явиться ко мне и ведете себя с такой неслыханной дерзостью?

— Вам, ваша светлость, прекрасно известен ответ, — ответил мужчина, явившийся от Вестона.

— Я не имею ни малейшего представления. Так что придется объяснить мне.

Прислушиваясь к перепалке, Джемма поняла, что торговцы слегка робеют перед аристократом и чувствуют себя не в своей тарелке.

Затем какой-то мужчина, стоявший за спинами других, выкрикнул:

— Вы женились не на той невесте, как мы ожидали!

— Ах, какой промах с моей стороны! — с сарказмом произнес виконт. — Впрочем, мне как-то не верится, что все клиенты консультируются с вами, прежде чем направиться с невестой к брачному алтарю.

— Никакие ваши красивые слова не оплатят наших счетов, милорд, — заявил портной, — и мы все поэтому договорились между собой.

— О чем же?

— Если вы нам не заплатите, мы заберем ваше имущество либо пустим его с молотка.

После этих слов наступила небольшая пауза. Затем виконт ответил все с тем же сарказмом:

— Если вы так поступите, то пойдете против закона. Мне здесь ничего не принадлежит. Мое имение, мои дома, мебель, картины и прочее — все это принадлежит моим наследникам без права отчуждения.

После этих слов снова наступила тишина, и Джемма увидела, что непрошеные посетители немного сбиты с толку этим известием и не вполне понимают, как им теперь себя вести.

Затем торговец, говоривший до этого, выкрикнул:

— Тогда вам прямая дорожка во» Флит «, милорд! И вы останетесь там, пока не заплатите нам все до пенни!

Джемма тихонько вскрикнула.

Ей было известно, что» Флит»— лондонская долговая тюрьма; туда попадали должники по приговору суда и находились там, терпя позор, до тех пор, пока родственники или друзья не вызволяли их оттуда, заплатив вместо них долги.

Она с ужасом посмотрела на виконта, но поразительное самообладание не изменило ему и теперь.

И все же она вскоре заметила, что он смущен и несколько напуган, — на его виске забилась тоненькая жилка, но это было видно только ей, так как она стояла совсем рядом.

— Если таково ваше решение, — произнес он после некоторого молчания, — тогда я ничего не могу с этим поделать. И все же, как бы вы ни старались, вам все равно не удастся выжать воду из камня!

Из толпы торговцев раздался звук, показавшийся Джемме рычанием фокстерьера, почуявшего добычу. Как ни странно, это придало ей смелости. Прежде чем кто-либо из собравшихся успел произнести хоть слово, она заявила:

— Я тоже хочу кое-что сказать. Ее слова прозвучали так неожиданно, что все, в том числе и виконт, повернулись к ней и с удивлением уставились на юную, решительную леди, которую едва ли до сих пор замечали.

Она сознавала, что сейчас они готовы ее выслушать, и, хотя ее сердце билось учащенно, а горло сдавило от страха, она сумела произнести медленно и ясным голосом следующие слова:

— Хотя я и не та самая мисс Баррингтон, на которой, по вашим расчетам, должен был жениться виконт Окли, однако я племянница сэра Эйлмера и полагаю, что могу помочь в решении этой проблемы.

Как бы понимая, что она делает над собой усилие ради них, портной произнес:

— Мы будем рады выслушать вас, миледи.

— Как вам уже говорил виконт Окли, — продолжала Джемма, — он не может продать свой дом по существующему закону. И тем не менее дом может приносить неплохую ренту, если его сдать внаем.

Увидев изменившиеся лица кредиторов, она быстро добавила:

— Быть может, это получится не так много и не покроет всех ваших долгов, но, по крайней мере, это будет нечто ощутимое, к тому же теперь его светлость знает, насколько актуальна для него проблема выплаты долгов, и я уверена, что в ближайшем будущем появятся и другие деньги.

После краткого молчания тот же самый агрессивно настроенный торговец с недоверием спросил:

— Откуда вы знаете, что подыщете человека, желающего снять этот самый дом?

— Вообще-то у меня есть вполне определенный план, — ответила Джемма, — и я вот что хочу вам предложить, джентльмены: дайте его светлости двадцать четыре часа, чтобы мы с ним постарались найти хотя бы часть денег для выплаты долгов. Не сомневаюсь, он даст вам слово, что вся арендная плата, до пенни, будет разделена пропорционально между вами.

Увидев в их глазах сомнение и нерешительность, она поспешно добавила:

— Вы должны согласиться, что с нашей стороны это реальная попытка решить проблему. Так что сейчас вам надо сделать выбор: если вы отправите его светлость в долговую тюрьму, то не получите вообще ничего, а вот если оставите его на свободе, мы с ним приложим все усилия, чтобы полностью выплатить вам долги в наикратчайший срок.

Какое-то время Джемма в отчаянии думала, что все ее усилия оказались напрасными и что они не собираются принимать ее предложение в расчет.

Но затем портной, стоявший к ней ближе всех и, вероятно, тронутый ее искренностью и несомненной привлекательностью, сказал:

— Быть может, вы, миледи, позволите мне обсудить это предложение с моими коллегами? Мы не заставим вас долго ждать нашего решения.

Джемма посмотрела на виконта, и тот, кивнув, сказал:

— Мы будем ждать вас в гостиной.

Он сделал шаг вперед, и торговцы расступились, пропуская его и Джемму.

Хокинс распахнул перед ними дверь, они вошли и услышали, как она закрылась за их спиной.

Виконт молча прошел в другой конец комнаты к камину и остановился, уставившись на пустой очаг.

— Я прошу прощения… если мои слова прозвучали… каким-либо неподобающим образом, — очень тихо произнесла Джемма, — но только я ужасно испугалась, что они отправят тебя… в долговую тюрьму.

— Ты поступила весьма находчиво, — ответил виконт. — А сейчас я просто задаю себе вопрос: как мог я все так запустить и жить без всяких забот, не понимая, что неизбежный и логичный конец все ближе и ближе?

— Быть может, ты сумеешь выплатить им все… как я предложила.

— Как? — спросил он. — Неужели ты и в самом деле думаешь, что мы найдем человека, который бы захотел арендовать этот дом?

— По-моему, я знаю человека, готового это сделать, — ответила Джемма, — но, конечно же, этих денег не хватит на выплату всех долгов.

— Даже если у тебя хватит ловкости и ты избавишь меня от моего лондонского дома, я полностью уверен, что никто не даст мне и двух пенни за Приорат Окли!

— Возможно, там ты найдешь какой-нибудь другой способ заработать деньги?

Виконт только рассмеялся в ответ, и в его смехе прозвучала горькая издевка — .

— Если бы она существовала, мой отец исчерпал бы ее еще много лет назад! Нет, Джемма, лучше уж позволь мне сесть в тюрьму, и дело с концом!

— Как ты можешь быть настолько малодушным? — воскликнула она, не подумав. — Вот уж никогда не ожидала, что ты такой трус!

— Трус?!

Виконт резко повернулся к ней. Не оставалось сомнений, что он рассержен.

— Меня обвиняли во множестве грехов в свое время, — гордо заявил он, — но никто и никогда еще не заявлял, что я трус.

— Тогда начинай бороться, — ответила ему Джемма, яростно сверкнув глазами, — поскольку теперь наступил твой Ватерлоо!

Несколько секунд он с гневом смотрел на нее, а потом внезапно расхохотался.

Это было настолько неожиданно, что теперь она растерянно уставилась на него и через какое-то время, поскольку он так и не перестал смеяться, спросила:

— Что ты… нашел в моих словах такого смешного?

— Тебя! — ответил он. — Ты напомнила мне боевого петушка, наскакивающего на меня, и я был внезапно поражен комизмом этой ситуации: теперь меня должна побуждать идти на битву женщина, хотя в прошлом все считали меня даже излишне рисковым, не боящимся никакой опасности.

— Хотя ты и не рискуешь жизнью в этой битве, — резонно заметила Джемма, — однако, если ты потеряешь свою свободу, тебе едва ли захочется жить дальше.

Виконт снова засмеялся. Затем произнес более серьезным тоном:

— Ты права, Джемма, конечно же, права! И если ты и в самом деле знаешь какого-нибудь Мидаса, который предложил бы мне за этот дом целое состояние, я буду тебе благодарен. Остается лишь надеяться, что он существует не только в твоем воображении, иначе те джентльмены, которые остались за дверью, покажут себя с самой неприятной стороны.

— Он существует реально, — ответила Джемма, — и мы отправимся на встречу с ним немедленно, как только уедут наши визитеры.

— Они могут отказаться уезжать, разве что для того только, чтобы отвести меня в магистрат.

— Перестань паниковать, как перепуганная барышня! — ответила Джемма, и виконт рассмеялся снова.

В это время открылась дверь, и Хокинс сказал:

— Они хотят говорить с вами, милорд. Виконт направился к двери. Он не пригласил Джемму пойти с ним, но она не собиралась отставать.

И опять было очевидно, что говорить от имени всех будет портной.

— Ну что, вы пришли к какому-то решению? — надменным тоном осведомился виконт.

— Мы решили, милорд, — ответил портной, — дать вам шанс и согласны с предложением ее милости; только мы заявляем ясно и четко, что претендуем на всю арендную плату за этот дом, а также рассчитываем, милорд, что нам будут выплачены еще до Рождества значительные суммы и из других источников.

— Я согласен с вашими требованиями, — сказал виконт, — и, как только будут выполнены все необходимые формальности по сдаче дома в аренду, я заверяю вас, что вся арендная плата будет передаваться вам пропорционально долгам, как предложила моя жена.

— Благодарим вас, милорд. Благодарим.

Теперь, когда им удалось добиться от своего должника хотя бы конкретного обещания, поведение торговцев изменилось, они заговорили совсем по-другому, и, глядя на них, Джемма была уверена, что некоторые из них испытывали неловкость и даже тревогу из-за своей недавней дерзости.

Она с болью подумала, что вина за сложившуюся ситуацию лежит целиком на ней.

Они никогда бы не решились на открытые угрозы, если бы виконт не усугубил свою потерю богатой наследницы женитьбой на бесприданнице.

Она была совершенно уверена, что торговцы и кредиторы лучше, чем кто-либо другой, знали о ее положении бедной родственницы в доме богатого дяди.

Ведь они, как правило, всегда поддерживают тесные связи со слугами из больших домов; а те, в свою очередь, знают все, что происходит у их хозяев. Любой мальчишка из лондонского дома сэра Эйлмера мог сообщить всякому, кто решил бы навести справки, о том, кем в действительности была Джемма. Без сомнения, эта информация облетела всех без исключения кредиторов виконта со скоростью лесного пожара.

«Я должна как-нибудь помочь ему!

Я должна это сделать!»— в отчаянии говорила она себе.

— Ну, так что же нам теперь делать? — задумчиво произнес виконт, как только Хокинс закрыл за непрошеными гостями парадную дверь.

— Мы поедем в Сити, — ответила Джемма. — Прикажи Хокинсу нанять экипаж.

— В Сити? — с удивлением переспросил виконт.

Однако Хокинс уже и сам, без приказа своего хозяина, выбежал на площадь и, засунув в рот пальцы, свистнул кучеру наемного экипажа, стоявшего под деревьями в ожидании клиентов.

Пока они ехали в Сити, Джемма поведала виконту, что им предстояло сделать.

— Хотя мне никогда не позволялось сидеть за столом во время ленча, если у дяди Эйлмера бывали гости, иногда, встречаясь со своими деловыми партнерами, он приказывал мне присутствовать вместо Ниобы.

По лицу виконта она увидела, что тот не совсем понял смысл ее слов, и пояснила:

— Ниоба держала себя с ними слишком высокомерно, а у дяди Эйлмера хватало проницательности, чтобы сообразить, что им это никак не понравится. Однако, получая приглашение приехать в дом, они, естественно, ожидали встречи с членами семьи, вот дядя и приказывал мне общаться с ними и быть приветливой.

— Ну и как, ты выполняла его приказание? — с улыбкой поинтересовался виконт.

— Некоторые из них были по-настоящему приятными людьми, — ответила Джемма. — А кроме того, было забавно наблюдать, насколько они отличаются от аристократов вроде тебя.

Увидев, что виконт с интересом ее слушает, она продолжала:

— Они были жесткими, проницательными, расчетливыми, а иногда немного неотесанными, но у всех без исключения была общая черта.

— Какая же?

— Ореол успеха. Возможно, дело в их напоре и амбициях, а может, в исходившей от них уверенности, с которой каждый из них шел к своей цели. Путь у каждого был свой, но все они добились в жизни того, чего хотели. Меня всегда занимала та аура силы, которую я в них чувствовала.

Она помолчала, И виконт сказал:

— Продолжай! Я понимаю, что ты хочешь сказать.

— Все это относится и к мистеру Джошуа Роузбургу, к которому мы сейчас направляемся. Разве что он всегда вел свои дела еще более успешно, чем большинство прочих деловых партнеров дяди Эйлмера.

— Чем же он занимается?

— Как я полагаю, он связан буквально со всем, что способно приносить деньги, — ответила Джемма. — Мне известно, что еще несколько лет назад дядя Эйлмер и он были партнерами по торговле рабами.

— Рабами? — нахмурившись, воскликнул виконт.

— Как это ни отвратительно, — ответила Джемма, — но у меня нет сомнений, что в Англии очень многие делают на этом деньги.

— Верно. Я часто об этом слышу.

— Затем, когда в обществе переменилось мнение насчет этого занятия и его стали считать не слишком достойным, — продолжала Джемма, — дядя Эйлмер отошел от дел, но я догадываюсь, что к тому времени он успел сколотить на этом немалое состояние, так же, как и мистер Роузбург.

— И тем не менее твой дядя продолжает до сих пор заниматься с ним делами?

— Разумеется, они не говорили об этом за обеденным столом и в моем присутствии, — ответила Джемма, — однако из разных источников мне приходилось слышать, что мистер Роузбург оказывает дяде Эйлмеру разные услуги и дядя не хочет с ним ссориться.

— А почему ты решила, что он проявит интерес к моему дому и захочет взять его в аренду?

— Однажды, когда мы сидели за столом в лондонском дворце дяди Эйлмера, он сказал, прощаясь: «К сожалению, мне пора возвращаться. Работа не может ждать, сэр Эйлмер. А вам хорошо, вы можете наслаждаться жизнью в таком доме, как этот». С этими словами он окинул взглядом гостиную, и я поняла, что он ужасно завидует всей этой роскоши — картинам, мебели. «Вам никто не мешает приобрести такой же хороший дом, как этот», — ответил дядя Эйлмер. Мистер Роузбург хихикнул. «Да кто же мне его продаст? Разве у меня есть хоть малейший шанс втереться в компанию к таким большим аристократам, вроде вас? — спросил он. — Если бы я даже проявил подобные претензии, мне бы тут же посоветовали вернуться в Чипсайд, где мне самое место!»

— Так почему все-таки ты думаешь, что он захочет арендовать мой дом? — отрывисто спросил виконт.

— Когда он ушел, дядя Эйлмер сказал мне: «А ведь он прав! Мы не можем допустить, чтобы такие люди, как Роузбург, строили из себя джентльменов!»

Упавшим голосом она добавила:

— В тот раз он ударил меня, потому что я рассердила его каким-то своим неосторожным замечанием, и, поскольку мне было больно, я совсем забыла про мистера Роузбурга. Но я уверена, что, появись у него такая возможность, он с удовольствием снимет дом вроде твоего в самом сердце Мэйфера. Для него это — вопрос престижа.

Виконт промолчал, и она поняла, что он не разделяет ее надежд и относится к ним скептически.

Когда они добрались до конторы мистера Роузбурга в Чипсайде и их провели в его личные апартаменты, виконт был приятно удивлен той чрезмерной приветливостью, с которой их встретил старый коммерсант.

— Ну и ну, ваша светлость, какая для меня честь! — сказал он Джемме. — Когда мне сказали, что это вы, а не ваша кузина вышли замуж за виконта Окли, я назвал говорившего лжецом!

— Нет, мистер Роузбург, это совершенная правда, — сказала Джемма, — и позвольте представить вам моего супруга, он очень хочет с вами познакомиться.

Мистер Роузбург протянул руку. Он пригласил их присесть и велел слуге принести по бокалу вина, но от Джеммы, так же, как и от виконта, не укрылось, что Роузбург насторожен и поглядывает на них с некоторой опаской.

— Итак, чем я могу помочь вам, молодые люди? — поинтересовался он.

Теперь в его голосе уже звучала несомненная деловая нотка: старый коммерсант, вероятно, предполагал, что они пришли просить у него деньги.

Джемма улыбнулась ему.

— Я полагаю, мистер Роузбург, — сказала она, — что мы можем предложить вам реальную возможность осуществить вашу давнишнюю мечту. И в то же самое время вы могли бы помочь этим и нам.

— Что мне для этого требуется сделать?

— Мы с супругом мечтаем уехать в свое загородное имение, — сказала Джемма, — и провести там приятный медовый месяц вдали от лондонской суеты. Наши многочисленные друзья буквально засыпали нас приглашениями на обеды, балы и ленчи, в то время как мы, как вы можете догадаться, предпочли бы провести побольше времени вдвоем.

Она устремила на виконта взгляд, в котором, как она надеялась, можно было прочитать робкую нежность и любовь. Мистеру Роузбургу незачем было знать, что на самом деле представляет собой их брак. Пусть думает, что они влюблены друг в друга.

— Тогда в чем же затруднения, ваша светлость? — осведомился мистер Роузбург.

— Дом моего мужа на Беркли-сквер нуждается в присмотре, и мы подумали, что вы могли бы стать нашим арендатором.

Выражение, появившееся на лице мистера Роузбурга, сказало Джемме, что подобная мысль еще никогда не приходила ему в голову.

— Я слышала, как вы восхищались лондонским домом дяди Эйлмера, — продолжала Джемма, — но позволю вам заметить, что дом его милости более древний и, на мой взгляд, более красивый, к тому же наши соседи весьма высокопоставленные люди. Более того, я уверена, что миссис Роузбург и ваша семья найдут его комфортабельным и очень удобным для посещения магазинов и театров.

Говоря это, она видела, что мистер Роузбург быстро осваивается с этой мыслью, прикидывая все плюсы и минусы такого предложения.

Она не сомневалась, что его острый и гибкий ум уже взвесил все преимущества того, что он станет арендатором у аристократа и будет жить в доме, куда с гордостью сможет приглашать своих деловых партнеров.

— Это новая для меня мысль, миледи, — заявил он, когда Джемма остановилась и перевела дыхание. — И сколько вы думаете с меня запросить?

— Столько, сколько вы нам дадите! — с обезоруживающей откровенностью сказала Джемма. — Как вы и сами прекрасно видите, мистер Роузбург, я с вами совершенно откровенна. Я не богатая наследница в отличие от моей кузины, а мой супруг находит жизнь в Лондоне очень дорогой с тех пор, как ушел из полка.

Мистер Роузбург засмеялся.

— Вы всегда отличались искренностью и прямотой, — сказал он, — и это была одна из причин, почему я с удовольствием общался с вами, когда приезжал к вашему дяде. Я всегда думал про себя. «Какая жалость, что Джемма не мальчик, тогда мы могли бы вместе решать деловые вопросы».

Подарок судьбы читать онлайн — Барбара Картленд (Страница 5)

Затем, словно осознав, что она только что сказала, девушка смутилась и поспешно добавила:

— Я буду стараться изо всех сил, и, возможно, если у меня будут красивые платья и модная прическа, то милорду… ой!.. Валайенту не придется за меня краснеть.

— У меня нет ни малейшего сомнения в этом. Наоборот, я уверен, что буду гордиться тобой, Джемма, — возразил виконт, и вновь в его голосе не прозвучало особой убежденности.

Все замолчали, и через некоторое время Джемма сказала:

— Тогда… прошу вас… помогите мне выбрать подходящие платья. Мне кажется, что сама я… не справлюсь с такой непривычной задачей.

Виконт казался удивленным, а Фредди засмеялся и не без ехидства заметил:

— Почему бы и нет, Валайент? У тебя хороший вкус и большой опыт, и, уж конечно, ты знаешь толк в женских нарядах. В прошлом мне не раз приходилось в этом убеждаться.

— Помолчи! — поспешно сказал виконт. — Ты еще хуже, чем Оливер Баррингтон!

— Надеюсь, что нет, — возразил Фредди, — но хочу признаться, что мои сестры, когда хотят сразить всех наповал, нередко первым делом советуются со мной, какое из платьев им больше к лицу, а уж после этого покупают то или другое.

— Что ж, решено, — бодрым тоном заявил виконт, — мы едем вместе с Джеммой к мадам Берте покупать наряды.

— Только в своем нынешнем виде она не может никуда ехать, — поспешно вмешался Фредди.

— Почему? — удивился виконт.

— Потому что уже через полчаса после нашего появления у мадам Берты, — ответил Фредди, — весь Лондон будет знать, что твоя молодая жена — извини меня, Джемма, — вовсе тебе не пара.

Джемма прекрасно поняла, что он имел в виду. Ее единственное платье выглядело не лучшим образом. Оно не только плохо на ней сидело, поскольку, несмотря на все ее старания подогнать его по фигуре, было по-прежнему велико, но и его бледно-голубой цвет — «любовь-в-тумане», который восхитительно шел Ниобе, — буквально убивал Джемму.

К тому же ее пышные волосы непокорными прядями выбивались из небрежно заколотого пучка, придавая ей несколько неопрятный вид.

У девушки никогда не оставалось времени, чтобы как следует причесаться, да ей и не хотелось лишний раз раздражать Ниобу, которой, конечно, не понравилось, если бы бедная родственница щеголяла модной прической.

И вот теперь Джемма стала перед двумя изысканно одетыми джентльменами, мучительно сознавая, что выглядит в их глазах растрепанной и неряшливой.

— Мы поступим следующим образом, — решительно заявил Фредди. — Отправим мою карету со слугой на Бонд-стрит, чтобы он привез сюда мадам Берту с несколькими платьями, а из них Джемма выберет себе такое, которое сразу же сможет надеть. И уж потом отправимся за покупками в город. Если ты не хочешь выступить в роли создателя примадонны, Валайент, то этим займусь я сам!

Джемма радостно захлопала в ладоши.

— Ах, это было бы просто замечательно… замечательно! — воскликнула она. — Но как же быть с боксом?

— Состязания начнутся не раньше двух часов, — ответил Фредди. — И до Уимблдона нам ехать не больше чем три четверти часа, а к этому времени мы уже успеем приобрести достаточно тряпок.

Джемма поняла, что приятель виконта говорит все это с легкой насмешкой.

И все-таки, несмотря ни на что, она чувствовала себя почти счастливой, когда два часа спустя отправилась вместе с виконтом и Фредди на Бонд-стрит, наряженная в землянично-розовое муслиновое платье, отделанное кружевом, и модную шляпку того же цвета с вышитыми на ней розовыми цветочками.

Они посетили магазин мадам Берты, чтобы поглядеть на другие платья, которые она не привозила на Беркли-сквер, но не обошли вниманием и некоторых других портних, у которых обычно приобретали одежду виконт или Фредди.

Джемма была представлена им как новая виконтесса, и все они улыбались и не знали, как ей угодить, и, когда без четверти час Фредди объявил, что им пора отвезти Джемму на Беркли-сквер и отправляться в Уимблдон, она с замиранием сердца подумала, что, вероятно, еще ни одна девушка, разве что в сказке, не могла получить столько красивых нарядов за такое короткое время.

Когда они вернулись в дом виконта, Фредди сказал:

— Джемма, тебе захочется, вероятно, приобрести еще массу прочих вещей, всякие там зонтики, обувь, перчатки и прочее. Ты можешь отправиться за всем этим самостоятельно сегодня же. Но только не одна, а с кем-нибудь.

— Кого же я могу взять с собой? — удивленно спросила Джемма.

— Вероятно, с ней может поехать кто-нибудь из твоих служанок? — спросил виконта Фредди.

— Я бы взяла с собой девушку, которая сегодня меня разбудила, — быстро предложила Джемма. — Она показалась мне очень симпатичной.

— Что ж, я не возражаю, — произнес виконт равнодушно.

— Спасибо вам… огромное спасибо за то, что вы позволили мне купить столько красивых вещей, — поблагодарила Джемма виконта и Фредди. — Я никогда и не думала… даже и мечтать не смела, что у меня появятся такие красивые и модные платья!

— Я уверен, что ты будешь неплохо в них выглядеть, — изрек виконт таким же безразличным тоном, и его друг заметил разочарование, промелькнувшее в глазах девушки.

— Сейчас я тебе скажу, как нам следует поступить, Валайент, — сказал он. — Думаю, что всем нам захочется после конца состязаний как-то развлечься, так почему бы нам не пообедать сегодня у тебя? Я не сомневаюсь, что, если ты пригласишь к себе кое-кого из наших друзей, они будут в восторге от возможности первыми познакомиться с твоей молодой женой.

— Ладно, — согласился виконт и обратился к Джемме:

— Передай Кингстону, что сегодня к обеду будет по крайней мере человек десять. Я надеюсь, повар приготовит что-нибудь более или менее съедобное.

— Хорошо, я передам, — кивнула девушка.

Она уже сошла с фаэтона, опираясь на руку Фредди, поскольку виконт правил лошадьми и не мог отпустить вожжи.

— Надень свое самое эффектное платье, Джемма, — тихо сказал Фредди, — и запомни, что ты непременно должна произвести неизгладимое впечатление на друзей Валайента. Это крайне необходимо.

— Я не забуду, — слегка нервничая, ответила Джемма.

Фредди сжал ей на прощанье руку и снова вернулся в фаэтон.

Когда они немного отъехали от дома, он обернулся и увидел ее стоящую на верхней ступеньке, такую юную, стройную и изящную, хотя и довольно растерянную. Тогда он помахал ей рукой, а она махнула ему в ответ.

— Знаешь, Валайент, — заметил он, поворачиваясь к другу, — все-таки тебе чертовски везет!

Глава 3

Когда фаэтон свернул в одну из улиц, примыкавших к площади, и окончательно исчез из виду, Джемма вернулась в дом. В эту минуту в холл вбежал Хокинс, слуга виконта.

Это был невысокий, жилистый человек; его поведение и речь выдавали в нем бывшего солдата; когда-то, во времена военных походов, он служил у виконта денщиком, да так при нем и остался.

— А где милорд? Он уже уехал? — с беспокойством спросил он у Джеммы.

— Да, он и мистер Хинлип отправились на состязания по боксу в Уимблдон, — ответила Джемма.

С Хокинсом она уже успела познакомиться накануне вечером, перед тем как миссис Кингстон отправилась с недовольной физиономией показывать ей спальню.

Хокинс явно огорчился и пробормотал себе что-то под нос, тогда Джемма вежливо поинтересовалась:

— Что-нибудь случилось?

— Да, миледи, совершенно верно, случилось, — ответил с тяжелым вздохом слуга, — и я просто ума не приложу, что мне теперь делать. Такая незадача!

— Быть может, я смогу вам как-нибудь помочь? — предложила Джемма.

Тут ей показалось, что Хокинс немного смутился.

— Ну, дело в том, миледи, что наша прислуга заявила о том, что увольняется. Дворецкий Кингстон вместе со своей женой, нашей экономкой.

— Они уходят?! — изумленно воскликнула Джемма. — Но почему?

Наступила пауза, после чего Хокинс, помявшись, с неловким видом пояснил:

— Им не понравилось, миледи, что наш хозяин женился.

Джемма испуганно ойкнула и растерянно пробормотала:

— Ax, Хокинс, я вовсе не хотела причинять виконту неприятности.

И в то же самое время она подумала про пыль в гостиной, про ужасное состояние простыней и про отвратительную еду, которую она ела вечером и сегодня утром. У нее даже промелькнула мысль, что уход Кингстонов не окажется серьезной катастрофой для домашнего хозяйства виконта.

Впрочем, она не знала, что скажет по этому поводу виконт, и торопливо предложила:

— Пожалуй, я пойду и поговорю с ними. Уверена: если я им скажу, что не стану ни во что вмешиваться, они согласятся остаться. Покажите мне дорогу на кухню, пожалуйста!

— Конечно, миледи, — как-то неохотно согласился Хокинс.

Внезапно у нее возникло ощущение, что старый солдат такого же невысокого мнения о чете Кингстонов, что и она сама, и очень сомневается, так ли уж они необходимы здесь.

Они прошли по коридору и спустились на нижний этаж по лестнице, отчаянно нуждавшейся в уборке, как, впрочем, и все остальные помещения в доме.

Каменные плитки, которыми был выстлан пол в этой части дома, явно не выскребались целыми месяцами.

Когда они проходили мимо кладовой, Джемма заглянула туда, и ее взгляд упал на какой-то блестящий предмет, торчавший из кожаной сумки.

Она остановилась, а в это время из-за дверцы большого шкафа вынырнул Кингстон, в руке у него блестел серебряный канделябр.

Джемма решительно направилась к нему.

— Как я поняла, Кингстон, — произнесла она как можно более строгим тоном, хотя внутри у нее все сжималось от страха, — вы и ваша жена не намерены больше служить в доме его милости.

Тут она заметила, что Кингстон вздрогнул и торопливо положил канделябр назад в сейф. Затем, повернувшись к ней лицом, он угрюмо ответил:

— Мы вообще-то устраивались на службу к неженатому джентльмену.

— Я вполне понимаю ваше недовольство, — сказала Джемма, — но ведь по существующим правилам вы не должны уходить сразу. Нужно отработать положенный срок после вашего объявления об уходе.

— Нет, мы уходим немедленно! — проскрипел Кингстон. — И хотели бы получить причитающееся нам жалованье.

Джемма снова бросила взгляд на кожаную сумку и поняла, что блеск, привлекший ее взгляд, исходил от серебряного канделябра, парного тому, который дворецкий только что доставал из шкафа.

— Как я понимаю, вы положили канделябр в сумку, чтобы отнести его в починку. Но раз вы уходите, я сама о нем позабочусь. Пожалуйста, поставьте его на место.

На минуту в кладовой воцарилось напряженное молчание, и Джемма даже подумала, что Кингстон собирается ответить ей какой-нибудь дерзостью. Тут в кладовую вошел Хокинс, остававшийся до сих пор в коридоре, и бывший дворецкий капитулировал.

— Это верно, миледи. Я собирался было отдать его в починку, — пробурчал он, — но теперь решил, что вы все равно найдете к чему придраться и без них, так что разбирайтесь тут сами.

— Эй, приятель, попридержи-ка свой язык, — резко произнес Хокинс, — и обращайся к ее милости уважительно!

Кингстон потерпел поражение, и понимал это.

Он достал из сумки канделябр, и Джемма заметила на ее дне еще несколько изящных серебряных конфетниц.

Она ничего не сказала, только проследила за тем, чтобы все вернулось назад на полки шкафа, после чего Хокинс захлопнул дверцу, запер ее и вручил ей ключ.

— Благодарю вас, Хокинс, — с искренней признательностью сказала она.

Он понял, что она благодарит его не только за ключ, но и за поддержку. Выйдя из кладовой, Джемма услышала, как старый солдат сказал Кингстону:

— А теперь убирайтесь из дома подобру-поздорову, или я заявлю на вас в маги — , страт.

Бывший дворецкий ответил ему грубой бранью. Джемма сделала вид, что ничего не слышала, и торопливо направилась дальше по коридору.

Хокинс догнал ее, когда Джемма уже подходила к двери кухни.

Миссис Кингстон находилась там, уже одетая в чепец и шаль. На кухонном столе рядом с остатками еды высилась горка свертков разной величины.

При виде новой хозяйки лицо ее исказилось от злобы, и она уже открыла рот, явно намереваясь сказать какую-то грубость, но Хокинс опередил ее:

— Ну-ка, радость моя, я не выпущу тебя отсюда, пока ты не развернешь эти свертки и не покажешь ее светлости, что там у тебя припрятано. Мы уже схватили за руку твоего муженька и заставили вернуть на место серебряные подсвечники.

Миссис Кингстон открыла от изумления рот, и Хокинс продолжал:

— Тебе ведь известно не хуже, чем мне, что полагается за воровство на сумму больше чем шиллинг, — виселица или высылка в колонии!

Миссис Кингстон издала отчаянный вопль и, подхватив плетеную корзинку, в которой, вероятно, лежали ее платья, стремглав выскочила за дверь и побежала по коридору, прежде чем он смог что-либо добавить.

Вскоре до кухни донеслись ее пронзительные крики — она звала мужа. Через несколько мгновений раздался звук захлопнувшейся двери черного хода, и после этого наступила тишина.

— Ну, вот они и ушли! — воскликнул Хокинс. — И если вы спросите мое мнение, миледи, то я вам скажу — дурную траву с поля вон! Невелика потеря для нашего дома, что там кривить душой!

— Да я и сама так подумала, — ответила Джемма, — только вот мне не хотелось бы расстраивать его милость.

— Эти Кингстоны пили его вино, а половину денег, которые выдавались им на продукты, они делили с поваром.

— А где же повар? — поинтересовалась Джемма.

— Ушел еще час назад, — ответил Хокинс. — Испугался, что вы обнаружите теперь все его махинации.

— Почему же вы не говорили его светлости, что они его обманывают? — удивилась Джемма.

Хокинс немного помолчал и смущенно ответил:

— Да вот в чем дело, миледи. В армии мы привыкли не совать нос не в свое дело. Если бы мой хозяин спросил меня, то я бы сказал ему всю правду, а так ведь все шло своим чередом, и я счел за лучшее не поднимать смуту.

— Я вас могу понять, — согласилась с ним Джемма. — Ну а теперь давайте-ка посмотрим, что они намеревались унести с собой.

В свертках оказались разные мелкие предметы, которые собрали по всему дому нечистые на руку супруги. Здесь были и ценные вещи, и обычные безделушки, но Джемма была рада, что им с Хокинсом удалось спасти их от вороватых Кингстонов.

И лишь когда она все рассмотрела и сложила на поднос, чтобы вернуть на свои прежние места, Джемма внезапно вспомнила про распоряжение виконта.

— Ах, Хокинс, что же нам делать? — испуганно воскликнула она. — Милорд сказал, что сегодня пригласит на обед по меньшей мере человек десять своих друзей.

— Сомневаюсь, чтобы нам удалось нанять через бюро какую-нибудь прислугу за такое короткое время, — с сомнением покачал головой Хокинс.

Джемма подумала несколько минут, а затем произнесла решительным тоном:

— Тогда я вам скажу, как мы поступим…

Виконт возвращался домой из Уимблдона в прекрасном расположении духа. Он не только получил удовольствие от состязаний, где его фаворит, сержант Дженкинс, хорошенько отделал за двадцать шесть раундов своего противника, бомбардира, но еще и забавлялся не без доли цинизма, получая поздравления от своих друзей и знакомых.

Про себя он только усмехался и, оценивая степень искренности каждого, прикидывал, думают ли они только о красоте Ниобы или также о ее огромном приданом.

Общее мнение было единодушным: виконт проявил необычайную ловкость и добился великолепного выигрыша, так Что теперь ему можно только позавидовать.

После окончания матча он не смог бы править лошадьми Фредди, если бы пил после каждого тоста, провозглашенного кем-нибудь из его приятелей за его будущее счастье, и вообще пил бы со всеми, кто желал его поздравить.

Правда, поскольку Фредди всегда признавал, что виконт в любом состоянии управляется с лошадьми много лучше его самого, он предпочел бы все равно доверить вожжи другу, чем выслушивать от него ехидные замечания по поводу своей неуклюжести.

Впрочем, виконт был почти трезв, и его опьяняла лишь мысль о том, что ему удался затеянный обман. Он чувствовал себя окрыленным, словно озорник мальчишка, укравший у соседа-фермера самые вкусные яблоки и не пойманный на воровстве.

— Ну и как долго ты намерен продолжать этот фарс? — небрежно поинтересовался Фредди, когда они возвращались в Лондон.

— До тех пор, пока все не узнают правду, — ответил с усмешкой виконт.

— Представляю, как все разозлятся на тебя за то, что ты их провел.

— А что они смогут сказать? — невинным тоном возразил виконт. — Я женился на мисс Баррингтон. И ни минуты не лгал и не утверждал, что ее имя Ниоба. А если честно, то больше всего мне хочется сейчас превратиться в муху и полететь во дворец сэра Эйлмера. Я просто сгораю от любопытства! Интересно, что сейчас говорят про последние новости он и его коварная дочка?

— Да… друг мой! Ты становишься жестоким на старости лет.

— Она сыграла со мной грязную шутку, заставив надеяться и в результате оставив на бобах, и заслужила небольшую месть с моей стороны, — запальчиво заявил виконт.

— Что ж, я склонен с тобой согласиться, — ответил Фредди. — И в то же время я невольно чувствую, что ты идешь по очень тонкому льду.

Виконт долго молчал. Потом сказал:

— Вот посмотрим, как пройдет сегодняшний вечер. Ты хотя бы понял, друг мой, каких чудовищ я пригласил к себе сегодня на обед?

— Да, честно говоря, меня немного удивил твой выбор.

— Олвенли самый большой сплетник в Лондоне, — сказал виконт, — и, если он одобрит Джемму, в остальных можно не сомневаться. А Честнем — дамский угодник; я ни разу не видел, чтобы он остался равнодушен хотя бы к одному хорошенькому личику.

Фредди ничего не ответил, и через некоторое время виконт продолжил:

— Я знаю, о чем ты подумал, но дело в том, что Честнем к тому же терпеть не может Ниобу.

— Отчего же?

— Вероятно, она ухитрилась как-то уязвить его самолюбие прежде, чем до нее дошло, какая это важная персона. И впоследствии, как она ни заманивала его в свои сети, он остался непреклонен.

— Весьма на нее похоже, — произнес Фредди. — Если хочешь знать мое мнение, дружище, то чем больше я слышу про Ниобу и ее папашу, тем больше убеждаюсь, что вместо того, чтобы думать о мести, ты должен радоваться и благодарить судьбу за то, что благополучно от них отделался.

— Мы по-разному смотрим на одни и те же вещи, — мрачно изрек виконт.

Фредди замолчал и больше не промолвил ни единого слова до самого дома.

В свой дом на Беркли-сквер виконт вернулся довольно поздно: он не смог удержаться от искушения и уговорил Фредди заглянуть на несколько минут в Уайт-клуб, просто чтобы послушать, что говорят завсегдатаи о его женитьбе.

Кое с кем из них он уже виделся на матче по боксу. Остальные, просплетничавшие весь день, сидя в удобных кожаных креслах, тоже могли многое сказать по этому поводу.

И только когда Фредди выразительно достал из кармашка свои часы и посмотрел на циферблат, виконт наконец-то оторвался от разговоров и поспешил домой.

— Остается только молить Всевышнего, чтобы мой повар не осрамился и постарался приготовить что-нибудь съедобное, — пробормотал он, останавливая лошадей возле своего парадного входа.

— Вероятно, тебе следовало бы хоть чуточку подождать, пока Джемма не освоится со своей ролью хозяйки дома, — заметил его друг.

— Джемма? Сомневаюсь, что она вообще имеет хотя бы малейшее представление о том, как вести дом, — небрежно ответил виконт. — Да и вообще, тогда это будет слишком поздно.

Оба знали, что он имеет в виду, и Фредди только усмехнулся в ответ и посоветовал приятелю:

— Ладно, ты, самое главное, позаботься о том, чтобы вина было достаточно. Вино прикроет все прочие огрехи твоего нерадивого повара.

С этими словами Фредди взял вожжи из рук виконта, а тот легко взбежал по ступенькам и через мгновение обнаружил, что у дверей его встречает не Кингстон, а Хокинс.

Читать книгу Подарок судьбы Барбары Картленд : онлайн чтение

Барбара Картленд
Подарок судьбы

Barbara Cartland

Lost Laughter

© 1978 by Barbara Cartland

© Гилярова И., перевод на русский язык, 2012

© Издание на русском языке, оформление. ООО “Издательская Группа “Азбука-Аттикус”, 2013

Издательство Иностранка®

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес

Глава первая

1818 год

Лакей в богатой ливрее поспешно распахнул тяжелую дубовую дверь, и из особняка стремительно выбежал виконт Окли. Его лицо, обычно приветливое и открытое, теперь исказилось от бессильной ярости, упрямый подбородок дрожал. Одним прыжком он преодолел каменные ступени и бросился к своему щегольскому фаэтону.

Схватив вожжи, он стегнул кнутом по крупам лошадей, и те рванули с места с такой стремительностью, что мальчишка-грум, державший их под уздцы и от долгого ожидания немного замечтавшийся, едва успел отскочить в сторону.

Через несколько мгновений фаэтон был уже далеко от особняка. Мчавшиеся галопом лошади несли его с бешеной скоростью вниз по дороге, прочь от ненавистного дома, так что гравий летел из-под колес. У ворот имения разгневанный возница резко, буквально на одном колесе, развернул экипаж влево.

Поднимая густые клубы пыли на немощеной дороге, виконт вихрем промчался по деревне, и удивленные жители долго смотрели ему вслед, гадая, с чего бы такая спешка в их сонных и мирных краях.

Фаэтон летел так около трех миль, затем лошади начали уставать и постепенно перешли на легкую рысь. Однако их возница даже не заметил этого. Погруженный в одному ему ведомые, но явно невеселые мысли, он глядел прямо перед собой; его серые глаза потемнели от гнева, рот упрямо сжался в узкую прямую линию, подбородок выдвинулся вперед.

Виконт был исключительно хорош собой – мужественное и располагающее к себе лицо с правильными, почти классическими чертами, тонкая талия, широкие плечи; он считался одним из лучших спортсменов в Джексоновской академии бокса для джентльменов.

Помимо этого он мог по праву стяжать и лавры искусного возничего, когда ему попадалась хорошая упряжка. Не имел он себе равных и в стипль-чезе – скачках с препятствиями.

При таких бесспорных достоинствах он конечно же пользовался немалым успехом у прекрасного пола, особенно с тех пор как удостоился чести быть принятым в избранный круг придворных щеголей. Эти легкомысленные прожигатели жизни ничто так не ценили – помимо карточной игры, где проигрывались целые состояния, – как возможность похвастаться перед приятелями своей очередной победой над какой-нибудь “несравненной” прелестницей.

Лондонский светский сезон близился к концу. Одной из его самых ярких звезд стала на этот раз мисс Ниоба Баррингтон. Одним взмахом густых ресниц эта красавица пленила сердца не одного десятка джентльменов. Впрочем, такой бурный успех юной особы никого не удивлял, ведь она была не только прелестна, но и обещала принести будущему счастливцу немалое приданое.

Правда, как утверждали злые языки, ее отец, сэр Элмер Баррингтон, был “далеко не подарок”. Тем не менее он обладал огромным состоянием и прилагал немалые усилия, чтобы дать это почувствовать окружающим.

Когда подросла его единственная дочь, он все свои старания направил на то, чтобы Ниоба привлекла к себе внимание лондонской аристократии. В его особняке давался один бал за другим, по своей пышности далеко превосходившие все прочие торжества, устраивавшиеся в столице в этом сезоне.

Он готов был демонстрировать свое щедрое гостеприимство любому аристократу, проявившему желание им воспользоваться. Разумеется, на определенных условиях: во-первых, этот джентльмен непременно должен быть холост, а во-вторых, он должен участвовать в матримониальных состязаниях за возможность оказаться перед алтарем рука об руку с юной, прелестной наследницей отцовского богатства.

Надо сказать, что виконт, чей шаловливый и зоркий глаз не пропускал ни одной привлекательной женщины, был смертельно ранен, да что там ранен – сражен наповал с первых же минут, как только увидел Ниобу.

А произошло это так. Однажды в одном из самых престижных лондонских клубов – Уайт-клубе – он обнаружил присланное на его имя приглашение. Прочитав его, он презрительно фыркнул; оно покоробило виконта своей пышной претенциозностью, порождавшей серьезные сомнения относительно вкуса приславших его людей. Впрочем, больше в тот вечер ему все равно было нечего делать, и он решил проявить снисходительность и отправился по указанному в приглашении адресу.

Вскоре он обнаружил, что большинство его знакомых джентльменов, также предпочитавших Уайт-клуб всем прочим, пришли к аналогичному решению и осчастливили своим появлением особняк сэра Элмера на Гросвенор-сквер. Впрочем, многие из них также были настроены несколько скептически: в прошлом им частенько приходилось убеждаться, что у богатой невесты, кроме огромного банковского счета, не находилось абсолютно ничего привлекательного. И тем не менее все надеялись на чудо.

Но на этот раз действительность превзошла все самые смелые ожидания.

Ниоба была не просто красива, она была ослепительно хороша собой: волосы цвета спелой пшеницы, огромные васильковые глаза и кожа, при виде которой поэты во все времена лихорадочно хватались за перо и с восторгом воспевали небесную красоту дщерей земных.

И когда ее синие глаза, опушенные густыми черными ресницами, ласково заглянули в серые глаза виконта, он в то же мгновение почувствовал, что погиб.

С этого мига он стал добиваться благосклонности Ниобы, проявляя при этом такое неистовое рвение и такую пылкость, что удивлял этим даже своих самых близких друзей. В конце концов им после стольких лет знакомства пришлось признать, что они, оказывается, совсем его не знали.

А вот его кредиторов это не только удивило, но и в немалой степени обрадовало – они уже почти отчаялись получить назад те суммы, которые время от времени давали ему в долг, причем долговые счета виконта с каждым годом становились все длиннее и длиннее.

Его портной на радостях даже откупорил бутылку вина, когда до него дошло известие, что виконт, похоже, основательно “завяз”, а предмет его страсти – одна из самых богатых невест, какие появлялись на лондонском горизонте за последние несколько лет.

– Да пусть даже у нее за душой не было бы ни гроша, мне совершенно все равно! – уверял тем не менее виконт своего давнего приятеля Фредерика Хинлипа.

– Зато ей едва ли будет все равно, если она поселится в твоем ветхом доме, который уже давно нуждается в основательном ремонте, – ответил Фредди. – А на ремонт у тебя нет средств. Да и лошадей тебе не мешало бы сменить, и ты это знаешь не хуже меня.

Виконт соизволил слегка покраснеть.

– Фредди, я не перестаю повторять, что невероятно признателен тебе за фаэтон и упряжку, которыми ты разрешаешь мне пользоваться.

– Да ничего, пустяки, – ответил с усмешкой приятель, – вот только я порой не прочь и сам на них прокатиться!

– О чем разговор? Я немедленно верну тебе твой фаэтон. Сегодня же!

– Ладно, пользуйся моей добротой! Не станешь же ты ездить в особняк сэра Элмера в наемном экипаже.

– Ниоба – самая прелестная девушка на свете, я еще ни разу в жизни не встречал такой красавицы! – горячо воскликнул виконт, отвлекшись на мгновение от своего самого любимого предмета – породистых лошадей.

– Полностью согласен с тобой; вот только не забывай, дружище, что принять твою руку и сердце должна не только она, но и ее папаша. И ты должен прилагать все усилия, чтобы понравиться ему не меньше, чем его прелестной дочке.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Сэр Элмер – человек упрямый и невероятно упорный – если уж он чего задумал, его с намеченного пути не свернешь. И для своей Ниобы он подыскивает самого лучшего жениха в Лондоне. Да и кто его за это осудит? Старик имеет на это полное право, ведь дочка-то у него единственная.

– Так ты имеешь наглость намекать, что я для нее недостаточно хорош?! – воскликнул виконт.

– Слышал я, что в особняк на Гросвенор-сквер зачастил небезызвестный тебе маркиз Порткол и оказывает твоей красавице всяческое внимание.

– Этот старый пустомеля? – презрительно фыркнул виконт. – Разве он мне соперник? Он и руку-то пожать как следует не может, она у него как котлета. И вообще, при виде его мне всегда приходит на ум то ли мокрая и скользкая рыбина, то ли болотная жаба!

– Милый мой, и тем не менее он все-таки маркиз!

– Мне кажется нелепой даже мысль о том, что Ниоба посмотрит в его сторону, когда здесь есть я, – хвастливо заявил виконт, гордо тряхнув головой и выпятив грудь.

Впрочем, как бы там ни было, виконта терзали тревожные предчувствия, ведь за неделю до этого разговора Ниоба сообщила ему, что ее отец не видит в нем серьезного претендента на ее руку и сердце.

– И что ты хочешь этим сказать? – поинтересовался тогда виконт.

– Именно то, что сказала, – ответила красавица. – Папа считает, что ты слишком безответственный и не сможешь стать мне хорошим мужем. И вообще, милый Вэлиант, я опасаюсь, что скоро он откажет тебе от дома.

– Тогда нам придется устроить твой побег и сразу же обвенчаться! – твердо заявил виконт.

Ниоба взглянула на него широко раскрытыми от удивления глазами, и он добавил:

– Я достану особое разрешение, чтобы нам не пришлось мчаться сломя голову в Гретна-Грин1
  Гретна-Грин – шотландская деревня на границе с Англией, куда бежали влюбленные, которым родители или опекуны запрещали пожениться. Согласно шотландским законам, для вступления в законный брак достаточно было признать себя мужем и женой в присутствии свидетелей.

[Закрыть] или в другое место, где венчают кого угодно без всякого разрешения. И тогда нас обвенчают в первой же церкви. А когда ты станешь моей женой, твой отец уже ничего не сможет сделать, и ему придется просто смириться с нашим браком.

– Он страшно рассердится, – со вздохом ответила Ниоба. – Да к тому же я всегда мечтала о пышной свадебной церемонии! Чтобы она прошла в Вестминстерском аббатстве и чтобы после нее непременно был устроен грандиозный прием, такой, о котором весь Лондон говорил бы потом целую неделю или еще дольше!

– Все так и будет, дорогая моя, если твой отец даст согласие на наш брак, – убеждал ее виконт. – Но в том случае, если он мне откажет, нам не останется ничего другого, как самим решать свою судьбу.

Ниоба порывисто поднялась с роскошной софы розового дерева, на которой они сидели вдвоем, и грациозной походкой – она прекрасно это сознавала – прошла через комнату к широкому окну гостиной.

Особняк ее отца, который был приобретен им несколько лет назад, после того как сэр Элмер разбогател, находился на аристократической Парк-Лейн, позади него рос пышный сад. Юная кокетка не сомневалась, что ее стройный силуэт выглядит весьма выигрышно на фоне зеленых деревьев, а если к тому же на ее золотые волосы падают солнечные лучи, перед такой восхитительной картиной не устоит ни одно мужское сердце.

Ее хитрый расчет мгновенно оправдался: виконт смотрел на нее словно заколдованный.

– Ты так прекрасна, Ниоба, так изысканна и воздушна! – пылко воскликнул он, простирая к ней руки. – Я умру, если утрачу надежду на то, что наши сердца соединятся в небесном блаженстве!

Она ответила ему чуть заметной благосклонной улыбкой, которую он расценил как приглашение, ибо тут же подскочил к ней и заключил в свои объятия.

– Я люблю тебя! Я люблю тебя, о моя Ниоба!

Он покрыл ее лицо и шею поцелуями, страстными, неистовыми, и, когда почувствовал, что она отвечает ему, понял, что может не беспокоиться за свое будущее.

У обоих тотчас же голова пошла кругом, и тогда Ниоба осторожно высвободилась из его объятий.

– Я забыла сообщить тебе, Вэлиант, что в конце недели мы едем в Суррей, в наш загородный дом. Папа намерен дать там еще один бал в мою честь и пригласить на него наших соседей по имению. Не сомневаюсь, что все получится восхитительно – огни фейерверков, гондолы на озере, один цыганский оркестр будет играть в саду, а другой в бальном зале.

– Я сыт по горло этими балами! – недовольно воскликнул виконт. – Мне нужна ты. Ты одна! Может, мне стоит поговорить с твоим отцом и настоять на том, чтобы мы сыграли свадьбу еще в этом сезоне, не дожидаясь его окончания?

Ниоба испуганно всплеснула руками:

– Нет-нет, что ты! Это только рассердит его, и тогда он и впрямь запретит нам видеться. – Немного помолчав, она добавила: – Ведь и без того тебе не будет прислано приглашение на этот бал.

– Значит ли это, что я до такой степени не нравлюсь твоему отцу? – недоверчиво спросил виконт.

Еще ни разу в своей жизни он не получал отказа от дома, в котором желал бывать, и ему казалось просто невероятным, что сэр Элмер решается подвергнуть его подобному унижению.

Ниоба опустила глаза:

– Милый Вэлиант, вся беда в том, что папа заметил, как нежно я к тебе отношусь. И ему это не нравится, он сердится на меня.

В глазах виконта вспыхнул огонек надежды.

– Ты нежно ко мне относишься? Об этом я как раз и мечтаю, вот только мне хотелось бы еще услышать из твоих прелестных уст, что ты меня любишь.

– По-моему, так оно и есть, я почти уверена в этом, – простодушно ответила Ниоба. – Но вот папа говорит, что любовь – это одно, а замужество – совсем другое дело.

– И что же он имеет в виду?! – сердито воскликнул виконт, гордо расправив плечи.

Ниоба тихонько вздохнула.

– Папа давно мечтает, чтобы я вышла замуж за очень знатного человека.

Пораженный до глубины души, виконт уставился на нее непонимающим взглядом.

– Так ты хочешь сказать, – спросил он наконец сдавленным голосом, – что твой отец считает мой род недостаточно знатным? Тогда позволь заметить, что Окли считают себя равными всякой другой громкой фамилии в стране. Не найти ни одной книги по истории, в которой бы не упоминался наш род.

– Да, да, конечно, я это знаю, – поспешно ответила Ниоба. – Вот только у моего папы имеются другие соображения на этот счет.

– Какие еще другие соображения? – зловещим тоном поинтересовался виконт.

Ниоба снова всплеснула своими нежными ручками. Не стоит и говорить, что все ее жесты были изящными и весьма выразительными.

– Ты намекаешь на то, что твой отец благоволит к кому-то другому больше, чем ко мне? – спросил виконт.

Ниоба промолчала, и он снова заключил ее в объятия.

– Ты моя, и ты меня любишь, ведь ты знаешь, что любишь именно меня и никого другого! Так наберись же храбрости, моя дорогая, и скажи отцу все, что ты думаешь.

– Он не захочет даже слушать!

– Тогда мы устроим побег.

Виконт собрался было пуститься в объяснения, как они это сделают, однако Ниоба подняла к нему свое прелестное личико и произнесла:

– Поцелуй меня, Вэлиант! Я обожаю твои поцелуи и так боюсь тебя потерять!

Виконт вновь осыпал ее страстными поцелуями, забыв обо всем, кроме восторга, который всегда испытывал, обнимая и лаская ее.

И лишь удаляясь от Парк-Лейн, он вдруг с досадой вспомнил, что не успел поделиться с ней своими планами, как именно он устроит ее побег из дома.

Правда, он уже послал ей письмо, полное нежной страсти, которое его слуга должен был потихоньку вручить надежной горничной Ниобы так, чтобы оно не попало в руки сэру Элмеру.

В ответ он получил две торопливо нацарапанные строчки. Ниоба приглашала его навестить ее в следующий понедельник в загородном доме ее отца в Суррее.

Виконт знал, что бал, на который он не удостоился чести быть приглашенным, должен состояться в субботу, и решил, что Ниоба хочет увидеться с ним наедине, после того как разъедутся гости.

Однако он с негодованием обнаружил, что большинство его друзей и знакомых намеревались погостить несколько дней либо в огромном доме сэра Элмера, либо в соседних имениях.

И ему ничего не оставалось, как отправиться к себе домой в Хартфордшир, прекрасно сознавая, что заброшенный вид фамильного гнезда его отнюдь не обрадует и что его единственной надеждой остается богатое приданое Ниобы, которое поможет возродить старинную усадьбу в ее былом великолепии.

Недавняя война с Францией почти разорила отца виконта. К сожалению, он не только имел неосторожность вложить бо́льшую часть своих капиталов в различные предприятия на континенте, но к тому же еще никогда не стеснял себя в тратах; ему даже не приходило в голову, что нужно хотя бы немного умерить свои личные расходы.

И когда старый виконт Окли благополучно переселился в мир иной – а это произошло через полгода после возвращения его сына в Англию с полей сражений, – новоявленный виконт обнаружил, что унаследовал разваливающийся старинный особняк, давно не знавший ремонта, целую гору долгов и ни пенни в банке – короче, ничего, что помогло бы ему справиться хотя бы с самыми неотложными заботами.

После трудных военных походов виконту хотелось наслаждаться всеми радостями мирной жизни и наверстать то, что казалось ему потерянным вместе с годами молодости. Он легкомысленно выбросил из головы насущные дела и окунулся в те многочисленные развлечения, которые щедро предоставлял своим жителям Лондон.

Не обращая внимания на безрассудство своих трат, он зажил на широкую ногу, как лорд, в фамильном особняке Окли на Беркли-сквер. И это несмотря на то, что он уже заложил и перезаложил все, что еще мог, а у него самого, как он сказал однажды Фредди, в карманах гулял ветер.

Так он прожил около двух лет, все лучше и лучше сознавая, что рано или поздно ему придется где-то изыскивать средства к существованию и что, вероятно, единственный для него выход – это женитьба на богатой наследнице.

Надо заметить, что мужчины из семейства Окли не раз прибегали к подобному выходу из затруднительных денежных ситуаций.

Многие поколения виконтов Окли следовали велению разума, а не сердца и брали себе в жены девушек, приносивших им большие деньги или богатые земли в качестве приданого.

Глядя на их портреты, украшавшие стены фамильного особняка, виконт с присущим ему веселым цинизмом размышлял, что богатство было единственным достоянием большинства невест, поскольку перед ним собралась обширная коллекция женщин либо просто невзрачных и бесцветных, либо вовсе безобразных.

И нередко, отдыхая после кровавых сражений на горных склонах Португалии или в жаркой и пыльной Франции, он ловил себя на романтических мыслях, представляя себе свою будущую избранницу.

Разумеется, он хорошо знал себе цену, и видел, какое впечатление производит его внешность на представительниц прекрасного пола, и, встречая нежные взгляды юных и не очень юных прелестниц, легко догадывался о том, как трепещут женские сердца при его приближении.

И ему хотелось найти жену под стать себе самому. Вместе с ней он рассчитывал произвести на свет таких детей, которые в будущем заметно улучшили бы галерею фамильных портретов и более радовали глаз потомков, чем прежние виконтессы и виконты.

Красавица Ниоба показалась ему благословенным ответом небес на его молитвы. Опираясь на свой обширный опыт в любовных делах, виконт видел, что его поцелуи приводят ее в экстаз и что в ее глазах появляется особый блеск, когда она глядит на него, а как раз это ему и было нужно.

Направляясь в Суррей утром в понедельник, он не погонял лошадей, несмотря на свое нетерпеливое желание увидеть Ниобу. Лошади принадлежали не ему, а Фредди, и Вэлиант не мог забыть об этом ни на минуту.

К тому же он уверял себя, что послеполуденное время – наиболее подходящее для того, чтобы явиться к Ниобе с визитом.

На предыдущей неделе он был занят тем, что продумывал подробный план ее побега из родительского дома; и теперь во внутреннем кармане его превосходно сшитого, облегающего фигуру дорожного сюртука, счет за который, как и многие другие счета, был пока не оплачен, лежало особое разрешение архиепископа на их бракосочетание.

“Сэр Элмер, возможно, будет раздосадован, – размышлял виконт, – но, раз уж мы обвенчаемся, он ничего не сможет поделать. К тому же у Ниобы есть собственные деньги, которых он никак не сможет ее лишить”.

Одним словом, виконту казалось, что все идет так, как ему и хотелось. Правда, одна тревожная мыслишка все же продолжала его беспокоить – ведь Ниоба настойчиво подчеркнула свое желание устроить грандиозную свадьбу…

Ему припомнилось, как однажды она заметила, что принц-регент2
  Принц-регент – принц Уэльский, будущий король Георг IV, в 1811–1820 гг. был регентом в связи с психическим заболеванием его отца, короля Георга III.

[Закрыть] был гостем на свадьбе одной из ее подруг и что она будет просто в отчаянии, если он не осчастливит своим присутствием и ее свадьбу.

Виконту, разумеется, не раз доводилось встречаться с принцем-регентом, однако он не испытывал особого желания познакомиться с ним поближе, так как находил невероятно утомительными продолжительные обеды в Карлтон-Хаусе, а на музыкальных вечерах, обычно устраивавшихся после этих обедов, он зевал и отчаянно скучал.

Зато он вместе со своими приятелями был завсегдатаем игорных салонов, всяческих увеселительных заведений и выступлений танцовщиц, нередко присутствуя в таких местах не только в качестве зрителя; немалое удовольствие он получал и от так называемых “хулиганских вечеринок”. Правда, все это стоило, к сожалению, немалых денег.

Зато можно было не сомневаться, что скучать там не придется, так же как и на ночном стипль-чезе или на скачках в Ньюмаркете и Эпсоме, завершавшихся, как правило, грандиозными попойками.

“Я не сомневаюсь, что его королевское высочество будет рад присутствовать на нашей свадьбе”, – поспешно сказал виконт, зная, что именно такого ответа и ожидает от него гордая красавица.

Говоря это, он прекрасно отдавал себе отчет в том, насколько сомнительна вероятность присутствия принца-регента на их свадьбе. Тем не менее он был уверен, что найдет способ, как утешить разочарованную Ниобу: у него имелся огромный арсенал методов, способных заставить женщину забыть обо всем на свете.

Когда же вдалеке показался огромный загородный дом, принадлежавший сэру Элмеру, нетерпение, сжигающее виконта, изгнало из его сознания все прочие мысли, и он подхлестнул лошадей, и без того резво бежавших по ухоженной и гладкой дороге.

Красавица Ниоба ждала его в гостиной, которая могла бы показаться виконту безвкусной из-за своей пышности, если бы влюбленный повеса был в состоянии замечать что-либо вокруг, кроме предмета своей страсти.

Его глаза были устремлены только на Ниобу, которая при его появлении поднялась со стоявшего у окна стула. Она показалась ему в этот день еще красивее, чем обычно.

Ярко-голубое платье под цвет ее удивительных глаз подчеркивало изящные линии фигуры. Критическое око могло бы отметить, что на ней было надето слишком много ювелирных украшений, не подобающих юному возрасту девушки, однако виконт видел только соблазнительные формы и зовущий изгиб ее прекрасных губ.

Он обнял ее.

– Нет-нет, Вэлиант! Что ты! – Ниоба испуганно вскочила со стула и слегка оттолкнула его своими изящными белыми ручками.

– Что значит “нет”? – удивился виконт.

– Не нужно меня целовать! Прежде ты должен выслушать меня.

– Я тоже должен тебе многое сказать! – нетерпеливо воскликнул виконт, но, желая ей угодить, он заставил себя сосредоточиться и приготовился слушать; ему даже стало интересно, что за важное известие намеревалась ему сообщить Ниоба.

– Боюсь, что мои слова сильно тебя огорчат, Вэлиант, однако мы с папой пришли к выводу, что я должна сказать тебе обо всем сама.

– О чем сказать? – удивленно переспросил виконт.

Подчиняясь настояниям Ниобы, он опустил руки и теперь, с трудом сдерживаясь, чтобы не прикасаться к девушке, стоял перед ней, высокий и элегантный, горящий от нетерпения и страсти. Ему трудно было думать о чем-то, кроме ее красоты и нежности ее алых губок, которые ему невыносимо хотелось поцеловать.

– Я должна сказать тебе следующее, – объявила Ниоба. – Дело в том, что я дала согласие маркизу Портколу стать его женой!

На мгновение виконту показалось, что до него не доходит смысл ее слов. Как будто она произнесла их на каком-то незнакомом ему языке.

Но когда он все-таки осознал их значение, то побледнел и пошатнулся, как от сильного удара. У него даже перехватило дыхание.

– Ты пошутила? – с трудом произнес он. – Но зачем ты так жестоко шутишь со мной?

– Нет, конечно же я не шучу, – ответила Ниоба, нахмурив свой хорошенький лобик. – Папа в восторге. Наша свадьба с маркизом назначена на следующий месяц.

– Я не могу поверить! – воскликнул виконт. – Если так решил твой отец, нам нужно немедленно осуществить задуманное и подготовить побег!

Однако, уже произнеся эти слова, он прочитал на лице девушки отчетливое нежелание куда-либо бежать. И все-таки ему нужно было самому услышать от нее этот жестокий приговор.

– У меня есть особое разрешение, – продолжал он. – Мы обвенчаемся, и тогда твой отец уже не сможет отнять тебя у меня.

– Ах, Вэлиант! Мне очень жаль, поверь! Я так и знала, что тебя огорчит мое сообщение. Хотя я и люблю тебя и готова была бы выйти за тебя замуж, но отказать маркизу никак не смею.

Виконт тяжело вздохнул.

– Из твоих слов я понял, – медленно произнес он, и в его голосе звучала неподдельная горечь, – что ты играла мной все это время, вероятно, приберегая меня на случай, если что-либо не получится с Портколом. И теперь, раз он готов взять тебя в жены, я стал лишним и меня можно просто отбросить в сторону, как ненужный хлам!

Произнося эти горькие слова, виконт неожиданно почувствовал, что не ошибся.

– Мне очень жаль, что все так получилось, – снова повторила Ниоба. – Но я надеюсь, что мы останемся друзьями и после того, как я выйду замуж.

И тут виконт взорвался. Вэлиант никогда не отличался спокойным нравом, так же как и многие поколения виконтов Окли. Правда, он всегда прекрасно владел собой и старался себя сдерживать. Но в тех редких случаях, когда его бурному темпераменту удавалось вырваться на свободу, зрелище это было поистине устрашающим.

Впоследствии виконт даже не мог вспомнить в подробностях, что именно он тогда наговорил Ниобе. Он только сознавал, что, когда он говорил – не кричал, а именно говорил, с горечью и сарказмом, так что его обидные слова хлестали ее, словно удары плети, – красавица становилась все бледнее и бледнее.

Когда же она, ничего не ответив, закрыла лицо руками, он понял, что сказал достаточно, и стремглав выбежал из гостиной, охваченный желанием немедленно оказаться как можно дальше от этой коварной предательницы.

И вот, постепенно приходя в себя и чувствуя, что он уже в состоянии вдохнуть полной грудью, виконт наконец-то заметил, что его лошади все в мыле от бешеной скачки, а у него самого от жары неприятно взмокла спина.

При мысли о жаре он обратил внимание на незнакомый шерстяной плед, невесть откуда появившийся на дне фаэтона. Вещь была явно чужой, да и солнечная летняя погода делала ненужным и странным ее присутствие.

Все еще не придя окончательно в себя после пережитого потрясения, он тупо уставился на плед, удивляясь, зачем кому-то вообще может понадобиться плед в фаэтоне в такой жаркий день. Тут материя внезапно зашевелилась, и виконт в крайнем удивлении уставился на показавшееся из-под нее овальное бледное личико. Темные огромные глаза взволнованно смотрели на него в тревожном ожидании.

– Можно я теперь… выберусь наружу? – спросил тихий голос. – Мне ужасно жарко.

– Кто вы?! – раздраженно воскликнул виконт. – И какие черти занесли вас сюда?

Вместо ответа плед откинулся в сторону, и худенькая девушка, почти девочка, вскарабкалась на сиденье фаэтона рядом с виконтом.

Платье ее изрядно помялось, густые темные волосы растрепались, а головной убор – давно вышедший из моды капор – болтался на спине на двух лентах, завязанных под подбородком.

Виконт продолжал с изумлением смотреть на нее, затем перевел взгляд на лошадей, потом снова на нее и наконец поинтересовался:

– Я вынужден предположить, что у вас нашлись какие-то весьма веские причины, по которым вы оказались в моем фаэтоне, я прав?

– Я сбежала.

– От кого же?

– От моего дяди Элмера.

– Уж не хотите ли вы сказать, что сэр Элмер Баррингтон ваш дядя? – спросил виконт голосом, в котором с новой силой забурлила стихшая было ярость.

– Да.

– В таком случае немедленно убирайтесь из моего экипажа! У меня нет ни малейшего желания иметь дело с Баррингтонами до конца своих дней!

– Я так и думала, что вы это скажете, учитывая все то, что они с вами сделали.

– Так и думали?! – взревел виконт. – А какое, собственно, вы имеете отношение ко всему этому?..

– Никакого, – последовал кроткий ответ, – просто я долго наблюдала, как вас держат на поводке, просто так, про запас, на тот случай, если маркиз в самый последний момент все-таки сорвется с крючка.

Эти слова, произнесенные девушкой, настолько подтверждали его собственные предположения, что ярость вспыхнула в виконте с еще большей силой. Он резко натянул вожжи и остановил лошадей.

– А ну-ка убирайтесь отсюда! – взревел он. – Убирайтесь с глаз моих и будьте вы все прокляты! Да передайте еще своему дядюшке и его коварной дочери, что я буду проклинать их всю жизнь и молить Бога, чтобы они сгорели живьем в аду!

Эта бурная вспышка и перекошенное от злости лицо, казалось, должны были бы напугать сидевшую рядом с ним девушку.

Но этого не произошло, она и не думала пугаться. Вместо этого она с нескрываемым сожалением взглянула на него и сочувственно произнесла:

– Я понимаю, вы сейчас очень расстроены, но вообще-то, хотите – верьте, хотите – нет, я вам скажу, что вы удачно отделались и можете считать себя просто счастливчиком.

– Что вы имеете в виду, черт побери? – раздраженно спросил виконт.

– Что было бы гораздо хуже, если бы она выбрала вас! Вы не знали Ниобу так, как знаю я. Она очень злая и коварная. Вы были бы с ней очень несчастливы, стань она вашей женой.

– Никогда не поверю, что Ниоба такая, как вы говорите! И если я еще раз услышу что-либо подобное, то не удержусь и дам вам пощечину! – вскричал виконт.

– Ну, в этом ничего нового для меня не будет, – грустно ответила девушка. – Сегодня утром, когда дядя Элмер меня бил, я твердо решила, что убегу из его дома. Вот почему я и оказалась здесь.

– Бил вас? – искренне изумился виконт. – Вот уж никогда не поверю!

– Если хотите, я могу показать рубцы, – ответила девушка. – Он постоянно меня бил. В первый раз потому, что так велела ему Ниоба; это случилось вскоре после того, как я стала жить у них в доме. А потом ему и самому это понравилось.

Виконт уставился на нее с недоверчивым изумлением.

Он просто не хотел верить своим ушам и в то же время явственно ощущал, что девушка говорит правду. Ее спокойный и грустный тон убеждал его сильнее, чем слезы и мольбы.

Повернувшись, он пристально посмотрел на нее в упор.

И еще раз убедился, что она выглядела совсем юной, почти ребенком.

– Сколько вам лет? – спросил он.

Подарок судьбы читать онлайн — Барбара Картленд (Страница 11)

Миссис Лудлоу поймала ее удивленный взгляд и с готовностью пояснила:

— Миледи, я пришла набрать воды. Возможно, я поступила нехорошо, сделав это без разрешения, но уверена, что его милость виконт не отказал бы мне в этом.

— Набрать воды?! — удивленно воскликнула Джемма.

— Да, миледи. В нашем приходе есть люди, которые не могут это сделать сами, и, когда викарий дает мне пони и тележку, я приезжаю сюда и набираю для них воду.

С этими словами она показала куда-то рукой, и Джемма наконец поняла, почему это помещение показалось ей таким странным.

В центре его находилось круглое отверстие, окруженное невысоким каменным кольцом.

Крыша здесь обветшала еще сильнее, чем в других местах, окна были почти без стекол, трещины между камнями поросли мхом и травой.

Джемма разглядывала все это, пытаясь понять, о чем говорила жена викария. И тут увидела тоненькую струйку воды, сочившуюся между травой и собиравшуюся посередине каменного кольца.

Там лежала небольшая чаша, и Джемма поняла, что миссис Лудлоу выливает из нее набравшуюся воду в привезенные ею кувшины.

— Зачем вам нужна эта вода? — спросила она. — Ведь в деревне наверняка должен быть колодец?

— Вы хотите сказать, что ничего не слышали про воду из Приората Окли? — удивилась миссис Лудлоу. — Ведь его милость наверняка…

— Его милость никогда не говорил мне ни слова про воду, — ответила Джемма, — только то, что нам нужно починить на кухне водопровод.

— Здесь вовсе не такая вода, миледи. Здесь святая вода — и жители деревни так верят в нее, что просто не могут без нее жить.

— Расскажите мне подробнее, — попросила Джемма.

— Ну, разумеется, это легенда, — ответила миссис Лудлоу, — однако монахи, построившие Приорат, выбрали именно это место из-за того, что их аббату было видение.

— Видение? — Джемме казалось, она слушает сказку.

— Господь явился к нему и изрек, что он должен исцелять больных, а средства для исцеления будут ему даны, если он построит на этом месте монастырь.

— И он имел в виду эту воду?

— Да, конечно, миледи, но я полагаю, что за последнее столетие про нее забыли или, что тоже вероятно, виконты Окли не позволяли деревенским жителям пользоваться источником.

Джемма улыбнулась:

— Но теперь они обходятся без разрешения, или, скорее, воду привозите для них вы.

— Думаю, вы скоро обнаружите, что все ваши пенсионеры тоже ее пьют, — сказала миссис Лудлоу. — По сути дела, все, кто живет в этих краях, говорят про эту святую воду и про пользу, которую она им приносит.

— Какую же пользу она приносит? — с интересом спросила Джемма.

— Прежде всего, они верят, что она поддерживает в них силу и бодрость, — ответила миссис Лудлоу, — и уж точно она снимает боль в ногах. Я убедилась в этом на собственном опыте, ведь прошлой зимой я едва не обезножела от подагры и ревматизма, пока викарий не назвал меня глупой женщиной и не спросил, почему я сама не пью воду, которую привожу для всех остальных.

— И тогда вы стали ее пить? Ну и как, помогло? — живо поинтересовалась Джемма.

— Должна признаться, что до этого я не верила в воду из Окли, — понизив голос, сказала женщина, словно опасаясь, что ее кто-нибудь подслушает. — А потом в течение двух недель боль в ногах начала уменьшаться, и, когда я внезапно обнаружила, что могу опять без труда подниматься по ступенькам, мне стало ясно, что я была поистине Фомой неверующим.

— Вот так история про святую воду, — с улыбкой произнесла Джемма.

Между тем в середине отверстия уже набежала целая лужица воды.

— Источник когда-нибудь пересыхает? — спросила она.

— Нет, никогда, насколько мне известно, — ответила миссис Лудлоу, — но течет вода очень медленно, вероятно, из-за растений. Быть может, источник нужно почистить.

— Я непременно скажу об этом мужу, — сказала Джемма. — И пожалуйста, набирайте воды, сколько вам требуется. А на днях мне бы хотелось поговорить с вами. Я хочу узнать побольше про эту воду.

— Да, конечно, миледи. Я буду весьма польщена, — ответила миссис Лудлоу. — Надеюсь, его милость не сочтет дерзостью с моей стороны, что я набирала воду без его дозволения?

— Когда я скажу ему, что наши соседи нуждаются в этой воде, он будет рад им помочь, — ответила Джемма, — так же, как и я.

Улыбнувшись на прощание своей новой знакомой, Джемма поспешила дальше, отметив на ходу, что дверь сорвана с петель и что надо ее обязательно починить. От дома конюшни отделяла высокая живая изгородь из рододендронов. Джемма отыскала в ней проход и, как и ожидала, обнаружила виконта и Фредди не внутри конюшни, а в примыкавшем к ней загоне. Они смотрели там на лошадей, которых проводил перед ними Хокинс.

Трава была высокая, поломавшиеся слеги были починены очень небрежно и наспех, но все-таки лошади находились на огороженной площадке, а это было самое главное.

— Я назвал их Ромул и Рем, — говорил виконт, когда Джемма подошла к друзьям. — Ты, конечно, помнишь, что это были дети, подобранные волчицей. Уверяю тебя, что я приведу этих лошадок в должную форму во что бы то ни стало! Пусть даже мне придется проявить для этого волчью свирепость!

Джемма шла так быстро, что немного запыхалась, когда подошла к виконту.

— Валайент! — воскликнула она. — Угадай, что я обнаружила несколько минут назад?

— Если в какой-то из комнат обвалился потолок, то я и слышать об этом не хочу! — проворчал он.

— Да нет же, ничего подобного! — поспешила успокоить его Джемма. — Я нашла ваш источник, святой колодец! Здесь, в Приорате!

Виконт ответил ей удивленным взглядом, и она поняла, что он не может понять, о чем идет речь. Потом, что-то вспомнив, он воскликнул:

— А-а, я понял, о чем ты говоришь! Верно, в конце западного флигеля есть колодец, вода в котором, как считается, обладает волшебной силой. Я припоминаю, что дед что-то говорил мне про него, но, конечно же, все это чепуха!

— Однако деревенские жители думают по-другому, и жена викария сказала мне, что в прошлом году вылечилась этой водой от ревматизма.

— Ну, лично я предпочитаю пить шампанское, которое нам привез Фредди, — пошутил виконт, — хотя, впрочем, о вкусах не спорят!

— Послушай меня, это серьезно! — с горячностью воскликнула Джемма. — Это самое настоящее открытие, и я думаю — вообще-то я даже уверена, — что мы нашли именно то, что нам и требуется, чтобы поправить наши дела!

Оба джентльмена обратили на нее недоумевающие, удивленные взоры.

— Что ты говоришь? — недоверчиво спросил Фредди. — Я никогда не слышал от Валайента про святой источник, однако в бывшем монастыре вполне возможно нечто подобное. Но что с того? Как это может вам помочь?

— Вы оба совершенно лишены воображения, — заявила Джемма. — Послушайте, миссис Лудлоу говорит, что все деревенские жители верят в источник и просят ее приносить им воду дважды в неделю. Наши пенсионеры тоже пьют ее, и, к слову сказать, я часто удивлялась тому, как они бодры и подвижны для своего возраста.

Она видела, что виконт с удивлением смотрит на нее, не в состоянии понять ее энтузиазма, и продолжала:

— Ты ведь не станешь отрицать популярность минеральных вод? А они бывают самые разные, не только горячие, вспомни про Дульвич или Сэдлерс-Веллз.

Набрав в грудь воздуха, она продолжала:

— Помню, как мама с папой ездили когда-то в Айлингтон и рассказывали мне потом, что леди Мэри Монтегю принимала курс водного лечения и обнаружила, что на нее нападала сонливость, хотя подагру и артрит воды лечили неплохо.

Теперь все замолкли. Затем виконт недоверчиво спросил:

— Ты и в самом деле предлагаешь открыть нам здесь водолечебницу?

— Почему бы и нет? — ответила Джемма. — Даже если излечится хотя бы один человек, сотни захотят приехать и выпить нашей воды и будут готовы заплатить нам столько, сколько мы потребуем, тем более если вода будет не только снимать боль, но и возвращать бодрость.

Виконт с крайним удивлением уставился на нее, а Фредди воскликнул:

— Боже мой, я уверен, что Джемма права! И первыми вашими пациентами станут моя мать, уже много лет страдающая от ревматизма, и отец, у которого из-за подагры характер портится с каждым годом.

— Ты и в самом деле уверен, что они согласятся попробовать нашу воду, пройдут курс лечения и честно нам расскажут, если заметят какие-нибудь изменения? — спросила Джемма.

— Конечно, согласятся, если я попрошу их об этом. Они и так перепробовали массу средств, предлагавшихся им разными шарлатанами, ни одно из которых совершенно не помогло.

Джемма всплеснула руками:

— Предположим… просто предположим, что жена викария сказала мне правду, как ты думаешь, Фредди, сколько мы сможем запросить за воду Окли?

— Столько, сколько дадут! — ответил вместо приятеля виконт.

Они переглянулись с Джеммой и улыбнулись, вспомнив, что именно так она сказала и мистеру Роузбургу.

— Давайте посмотрим на наш святой источник! — сгорая от нетерпения, предложила Джемма. — Я думаю, что нам следует расчистить колодец, чтобы вода текла быстрее, и отремонтировать помещение… то есть, вероятно, часовню. Но ты только подумай, как замечательно получится, если мы сможем зарабатывать деньги и одновременно с этим помогать страдающим от боли людям!

— Я считаю всю эту идею чистейшим безумием, — произнес виконт, — однако, возможно, несколько шансов на успех у нас все-таки есть, а в нынешнем положении нам нельзя пренебрегать ничем.

Оба джентльмена направились вслед за Джеммой, шагавшей с такой поспешностью, что им тоже пришлось пойти быстрее.

— Это станет определенно новой страницей в твоей жизни, если ты начнешь зарабатывать деньги, вместо того чтобы их тратить, — с усмешкой заметил Фредди.

— Я рассчитываю на твою помощь, — в том же тоне ответил виконт. — Пожалуй, я даже доверю тебе важное дело — собирать у дверей деньги. Ты никогда не примерял на себя ливрею лакея?

Джемма уже исчезла за рододендронами.

— Я скажу тебе одну вещь, — добавил он, продираясь сквозь густой кустарник. — Пока не удостоверюсь, что это поможет нам заработать деньги, я не потрачу на эту затею ни пенни и ни минуты своего драгоценного времени.

— В тебе говорит здравый смысл, — согласился Фредди. — И в то же время не стоит разочаровывать Джемму. Ты должен согласиться, Валайент, что из всех твоих знакомых женщин не найдется ни одной, я серьезно это говорю, которая сумела бы сделать для тебя так много, как Джемма, и при этом с таким желанием и без всяких жалоб, да еще каким-то образом ухитрялась бы радоваться жизни.

Виконт с удивлением посмотрел на своего приятеля, отметив обычно несвойственную тому пылкость, с которой он говорил о Джемме, а затем ответил:

— Конечно же! Ты прав! Я очень благодарен Джемме. Всю последнюю неделю она работала как Геракл на расчистке Авгиевых конюшен.

— А ты мог бы представить себе Ниобу в подобных обстоятельствах? — поинтересовался Фредди.

Наступило молчание. Затем, когда они подошли к открытой двери, которая вела к святому источнику, виконт произнес совершенно другим тоном:

— Но ведь Ниоба никогда бы не оказалась в такой ситуации, как мы с Джеммой. Верно?

Фредди ничего не смог на это возразить. Он промолчал, хотя ему очень хотелось что-то сделать, чтобы виконт наконец понял, какая ему досталась необыкновенная и замечательная жена и как ему повезло в жизни.

Глава 6

Джемма стремительно, как вихрь, пронеслась по коридору и буквально влетела в малую гостиную. Виконт стоял там у стола и, наклонив голову, смотрел на соверены, сложенные в несколько столбиков.

— Вот, смотри, здесь еще двадцать фунтов! — воскликнула она, размахивая кошельком. — Когда мы с Фредди уже собирались закрывать часовню, прибыл еще один полный экипаж желающих полечиться нашей водой!

Виконт посмотрел на нее долгим взглядом и сказал:

— Ты понимаешь, что это значит? Мы получили за один только сегодняшний день почти девяносто фунтов!

Издав внезапно ликующий возглас, он подхватил Джемму под мышки, словно малого ребенка, и закружил по комнате в стремительном вихре.

— Девяносто фунтов! — кричал он. — Джемма, ты умница, ты просто чудо!

Он остановился, по-прежнему не отпуская ее, и расцеловал в обе щеки. А потом прикоснулся губами к ее губам.

Это был всего лишь самый невинный поцелуй, но на Джемму он подействовал словно разряд молнии. Огненная искра пронзила все ее тело, и на нее нахлынула волна невыразимого блаженства, какого она не испытывала еще никогда в своей недолгой жизни.

После этого виконт отпустил ее, взял из ее рук кошелек с деньгами и высыпал монеты на стол.

— Девяносто восемь фунтов и пять шиллингов! — произнес он с удивлением. — Неужели такое возможно?

— Не забывай… ведь это… только первый день.

Джемма изо всех сил старалась говорить своим обычным голосом, однако он звучал странно даже для нее самой. Она сознавала, что причина тому — странное головокружение, и не столько из-за того, что виконт покружил ее по комнате, но в большей мере — от удивительного прикосновения его губ к ее губам. Она чувствовала, как странный огонь, согревший ей сердце, растекается по всему телу.

— Если они приехали один раз, то приедут и еще, — сказал он, не замечая ее странного волнения, — в особенности если вода и в самом деле помогает избавиться от недугов, как утверждает наша милая леди Хинлип.

— Мать Фредди необычайно помогла нам! — воскликнула Джемма. — Просто не знаю, как нам отблагодарить ее за столь неоценимую поддержку.

— Верно. Я бесконечно благодарен ей, — произнес виконт, словно завороженный глядя на лежащие перед ним монеты.

— Фредди утверждает, что она написала десятки писем своим знакомым в графстве. Да еще местные газеты сообщили о нас. Так что теперь мы можем ожидать все новых и» новых клиентов.

— Я до сих пор никак не могу в это поверить! — качая головой, произнес удивленно виконт.

А Джемма уже ничему не удивлялась.

Все время, пока они приводили в приличный вид старинную часовню, построенную монахами над святым источником много веков назад, она непрестанно задавала себе вопрос, окажется ли их затея и в самом деле настолько эффективной, как она надеялась.

Вчетвером, вместе с Хокинсом, они трудились от зари до зари, и виконт множество раз заявлял, причем не всегда шутливым тоном, что все лишения, перенесенные им во время боевых походов во Франции и Португалии, кажутся ему настоящим курортом по сравнению с тем ужасным рабством, в которое он попал теперь. И, конечно, винил во всем Джемму.

Первым делом девушка заставила мужчин вычистить всю растительность из источника. Так что вода теперь текла беспрепятственно, как и было, вероятно, в самом начале после сооружения колодца, и каменный круг быстро наполнился до предела. Однако излишек воды не перетекал через край, а куда-то просачивался.

Потом они поправили камни, окружавшие источник, и отчистили их как только могли. Потом Джемма обнаружила, что один из пенсионеров Приората неплохой стекольщик, и попросила его вставить стекла в окна.

Далее им пришлось заняться стенами часовни.

Оштукатурены они были очень грубо, и в некоторых местах штукатурка стала крошиться и выпадать, к тому же она была невероятно грязной.

— По-моему, будет намного лучше, — предложила Джемма, — если мы собьем всю штукатурку и оставим просто голые камни. Тогда часовня будет выглядеть точно так, как в древности, когда ее только что построили монахи. — С этими словами она оторвала большой кусок штукатурки и тут же издала удивленный возглас.

— В чем дело? — поинтересовался Фредди, поднимая голову от своей работы.

— Идите сюда! Скорей! Я нашла тут кое-что необычайно интересное!

Она и в самом деле обнаружила очень древние настенные фрески, написанные, вероятно, много столетий назад и закрытые штукатуркой скорее всего при пуританах.

После этого открытия они трудились несколько дней, снимая штукатурку с большой осторожностью, чтобы не повредить фрески. Работа оказалась еще более тяжелой и кропотливой, чем расчистка колодца.

Покончив с этим, они увидели перед собой три восхитительные примитивные росписи, где были изображены святые в окружении птиц и животных.

Краски на фресках слегка поблекли, и тем не менее мягкие, приглушенные тона прекрасно гармонировали со спокойной и мирной атмосферой, окружающей святой источник.

Виконт отыскал на чердаке несколько резных деревянных досок, ими они и обшили стену у основания фресок, а после этого продолжили поиски, пока не наткнулись в одной из заброшенных комнат дома на несколько старинных дубовых стульев, очень подходивших к убранству часовни.

Все это отняло у них немало времени и сил. Впрочем, они не думали об усталости. А когда получили письмо от леди Хинлип, и вовсе воспряли духом и с удвоенной энергией принялись за работу. В письме мать Фредди сообщала о целительном действии воды из их источника.

Она писала, что после того, как она неделю пила воду, которую привез ей Фредди, она стала чувствовать себя значительно лучше и теперь способна передвигаться почти без боли. Более того, воспаление в ступне лорда Хинлипа, причинявшее ему невероятные мучения, день ото дня становится меньше. Они очень рады и готовы подтвердить кому угодно, что вода оказывает самое благоприятное воздействие.

— Ну что, ты до сих пор считаешь эту легенду чистейшим бредом? — спросила Джемма у виконта.

— Беру свои слова назад, — ответил он, — и поскольку по твоей милости у меня заболела спина от всей этой тяжелой работы, я намерен сам пить воду, хотя все-таки шампанское мне больше по душе!

— Кстати, дружище, я привез тебе еще два ящика, — сообщил Фредди.

— Ты опять нас балуешь, — упрекнула его Джемма.

Но, увидев выражение его глаз, больше ничего не сказала. Она понимала, почему он не пожелал возвращаться в Лондон и настоял на том, чтобы остаться в Приорате, как бы тяжело и неудобно это для него ни было.

Впрочем, она была даже рада, что он жил с ними.

Благодаря ему виконт постоянно пребывал в хорошем настроении, они часто смеялись и шутили, несмотря на усталость и тяжелую работу, которую им приходилось выполнять.

Поскольку Джемма твердо решила открыть собственную водолечебницу как можно скорее, у виконта оставалось слишком мало времени на то, чтобы объезжать молодых фермерских жеребцов или ездить верхом на лошадях, привезенных Фредди и занимавших теперь несколько стойл в обветшавшей конюшне Приората.

— Когда мы получим деньги, нам нужно будет первым делом отремонтировать крышу конюшни, — сказал виконт.

— Ты ошибаешься, — категорическим тоном заявила Джемма. — Прежде чем тратить какие-то деньги на себя, мы должны выплатить все долги.

На лице виконта появилось недовольство, но он не успел ничего возразить, так как она сказала:

— Впрочем, поначалу будет справедливо, если мы пустим на уплату долгов половину наших доходов, ведь нам и самим нужно на что-то жить, а когда этот камень будет снят с нашей шеи, нам нужно будет много чего сделать, и не только в конюшне, но и в доме.

Виконт только беспомощно развел руками, демонстрируя свое удивление.

— Неужели ты и вправду веришь, что вся эта безумная затея принесет нам какие-то серьезные деньги? — поинтересовался он.

— Я готов побиться об заклад, что Джемма нашла для тебя золотую жилу, — дипломатично вмешался Фредди.

— Остается лишь молиться, чтобы ты оказался прав, — отозвалась Джемма, — впрочем, попытаться все-таки стоит. Вдруг что-то и получится?

И тем не менее даже на скептически настроенного виконта произвело впечатление письмо леди Хинлип.

По сути дела, именно мать Фредди, побывавшая в несметном количестве водолечебниц, снабдила их множеством практических советов — какую брать цену за воду и какими следует запастись бутылками и флаконами, чтобы желающие могли бы увозить воду с собой.

Барбара Картленд — Подарок судьбы, страница 2 читать на Topreading.ru

  • Главная
  • Библиотека
  • Жанры
  • Топ100
  • Новинки
  • Журналы

Все жанры

Все жанры

  • Любовные романы
    • Эротика
    • Современные любовные романы
    • Исторические любовные романы
    • Остросюжетные любовные романы
    • Любовно-фантастические романы
    • Короткие любовные романы
    • love
    • Зарубежные любовные романы
    • Роман
    • Порно
    • Прочие любовные романы
    • Слеш
    • Фемслеш
  • Фантастика и фэнтези
    • Научная Фантастика
    • Фэнтези
    • Боевая фантастика
    • Альтернативная история
    • Космическая фантастика
    • Героическая фантастика
    • Детективная фантастика
    • Социально-психологическая
    • Эпическая фантастика
    • Ужасы и Мистика
    • Городское фентези
    • Киберпанк
    • Юмористическая фантастика
    • Боевое фэнтези
    • Историческое фэнтези
    • Иностранное фэнтези
    • Мистика
    • Книги магов
    • Романтическая фантастика
    • Попаданцы
    • Разная фантастика
    • Разное фэнтези
    • LitRPG
    • Любовное фэнтези
    • Зарубежная фантастика
    • Постапокалипсис
    • Романтическое фэнтези
    • Историческая фантастика
    • Русское фэнтези
    • Городская фантастика
    • Готический роман
    • Ироническая фантастика
    • Ироническое фэнтези
    • Космоопера
    • Ненаучная фантастика
    • Сказочная фантастика
    • Социально-философская фантастика 
    • Стимпанк
    • Технофэнтези
  • Документальные книги
    • Биографии и Мемуары
    • Прочая документальная литература
    • Публицистика
    • Критика
    • Искусство и Дизайн
    • Военная документалистика
  • Приключения
    • Исторические приключения
    • Прочие приключения
    • Морские приключения
    • Путешествия и география
    • Природа и животные
    • Вестерн
    • Приключения про индейцев
    • Зарубежные приключения
  • Проза
    • Классическая проза
    • Современная проза
    • Советская классическая проза
    • Русская классическая проза
    • Историческая проза

Барбара Картленд (Автор книги «Опасность сердец»)

Дама Мэри Барбара Гамильтон Картленд была английским писателем, за свою долгую карьеру она написала более 700 книг, что сделало ее одним из самых плодовитых авторов 20 века. Она продала более 1 000 миллионов копий по всему миру, что принесло ей место в Книге рекордов Гиннеса. Самый известный в мире романист-романтик, она также написала автобиографии, биографии, книги о здоровье и кулинарии, а также сценические пьесы и записала альбом песен о любви.Ее часто объявляли королевой романтики, и она стала одной из самых популярных медийных личностей Соединенного Королевства, часто появляясь на публичных мероприятиях и на телевидении, одетая в свой фирменный розовый цвет и рассуждая о любви, здоровье и социальных проблемах.

Она начала свою писательскую карьеру в качестве обозревателя сплетен

Дама Мэри Барбара Гамильтон Картленд была английским писателем, за свою долгую карьеру она написала более 700 книг, что сделало ее одним из самых плодовитых авторов 20 века. Она продала более 1 000 миллионов копий по всему миру, что принесло ей место в Книге рекордов Гиннеса.Самый известный в мире романист-романтик, она также написала автобиографии, биографии, книги о здоровье и кулинарии, а также сценические пьесы и записала альбом песен о любви. Ее часто объявляли королевой романтики, и она стала одной из самых популярных медийных личностей Соединенного Королевства, часто появляясь на публичных мероприятиях и на телевидении, одетая в свой фирменный розовый цвет и рассуждая о любви, здоровье и социальных проблемах.

Она начала свою писательскую карьеру в качестве обозревателя сплетен в Daily Express.В 1923 году она опубликовала свой первый роман «Пила», светский триллер. Это был бестселлер. Она написала бесчисленное количество романов и заработала легионы поклонников, она также писала под своим женатым именем Барбара МакКоркодейл. По некоторым ее книгам были сняты фильмы. Когда-либо романтично, во время Второй мировой войны она работала старшим инспектором по социальному обеспечению в Бедфордшире. Она собрала как можно больше свадебных платьев, чтобы у служебных невест было белое платье в день свадьбы. Она также борется за права цыган, акушерок и медсестер.

Барбара Картланд МакКоркуодейл скончалась 21 мая 2000 года, а 160 еще неопубликованных рукописей публикуются посмертно.

.

Вождь без сердца Барбары Картленд

Как героиня могла полюбить этого героя? Когда он ничего хорошего не сделал для героини?

Он предрассудок, и ему нечего любить …. Он ничего не сделал, чтобы завоевать ее любовь! Он ужасно обращается с ней … С того дня, как они поженились, и почти до самого конца ….

Сначала он женился на ней не потому, что он действительно заботится о своем племяннике, а из-за своей ГОРДОСТИ! Да, он хотел помочь племяннику, но прежде всего он хотел сохранить свою репутацию и имя! И он знает, что если он не спасет племянника, если повлияет на

, как героиня могла полюбить этого героя? Когда он не сделал ничего хорошего для героини?

Он предрассудок, и ему нечего любить…. Он ничего не сделал, чтобы завоевать ее любовь! Он ужасно обращается с ней … С того дня, как они поженились, и почти до самого конца ….

Сначала он женился на ней не потому, что он действительно заботится о своем племяннике, а из-за своей ГОРДОСТИ! Да, он хотел помочь племяннику, но прежде всего он хотел сохранить свою репутацию и имя! И он знает, что, если он не спасет своего племянника, это скажется на его самом драгоценном имени!

Во-вторых, он уже ужасно подумал о героине … так раздражает то, как он ведет себя и думает о себе так высоко, что не может выдержать даже взгляда на нее на мгновение…. и он уже думал о том, как ему сбежать от нее … планировать такие ужасные вещи, как оплодотворение, а затем вернуться на юг, оставив жену и наследника Шотландии и притворившись, что их не существует … Не надо обращаться с таким неуважением и злобой! И знаете, что больше всего раздражает? Он стал к ней добрее только тогда, когда увидел и понял, что она действительно красива и изящна … Какое чудо мог произвести взгляд, должен ли я быть благодарен за то, что она красива? Мне нравится моя героиня, но если это единственная причина, по которой герой поступил с ней хорошо, то я бы предпочел ее уродливую и вираго…. скорее чем хорошенькая и добрая …

Третий …. Он думал о ней хуже всех! Иногда ревность хороша в рассказах … но ревность без причины — это просто возмутительно! Что хуже всего, он обвинил ее в романе с другим мужчиной, когда она ничего не сделала, чтобы он заподозрил это! Она не флиртовала с другими мужчинами … То, что она красива и многие мужчины ценят ее красоту, не означает, что она блудница, а у него хватит смелости называть ее так! И кто он такой, чтобы злиться ?! Она нежеланная невеста помнишь? И раньше он ничего не делал, кроме как игнорировал ее! И хотя его жена не может делать то, что его связной делает с другими мужчинами, кроме их мужа, он волен выбирать из этих замужних женщин и кататься с ними по кровати…. лицемер! Ему разрешено трахаться с женами других мужчин, но он не потерпит этого со своей собственной женой! Найдите нежелательную жену, а затем кого-нибудь, чем даже вы не захотите спать, засранец! Я не говорю, чтобы героиня делала то же, что и другие женщины, но я просто указываю, насколько глуп этот герой!

Он тоже эгоцентричен … Он думал только о своих чувствах и о том, как он несчастен жениться вопреки своему желанию … как насчет чувств героини?

.

Séréna by Barbara Cartland

3,5 звезды.

Это был один из самых увлекательных романов Барбары Картленд. Есть обычная милая героиня инженю по имени Серена и веселый H по имени Джастин, маркиз Вулкана. Серена оказывается во власти Джастина после того, как ее отец играет с H и проигрывает; Конечным результатом является то, что героиня теряет не только свой дом, Ставерли, но и свободу, потому что ее отец проиграл ее руку в браке. После того, как он проиграл пари, ее отец пошел и был убит на дуэли.Двоюродный брат Серены Николас предлагает спасти ее, женившись на ней, потому что он думает, что H слишком опасен и печально известен, чтобы быть достойным мужем для своего защищенного маленького кузена. Однако Серена становится храброй и категорически отказывается от предложения кузины:

MC наконец приходят к компромиссу после того, как они встречаются и обсуждают условия пари: они решают, что Джастин возьмет Серену (с ее верной служанкой). / компаньон Юдора и ее храбрый бульмастиф Торко), чтобы жить в его великолепном поместье под названием Мандрагора.Вопрос о браке на время откладывается, пока они не узнают друг друга получше. Но у Mandrake есть и более серьезные проблемы. Самая большая из них — злая мать Хэриет, вдовствующая маркиза. В тот момент, когда они прибывают, горничная Юдора первой чувствует существующую злую угрозу:

«Он предупреждал меня о маркизе. Вы должны быть осторожны».

«Что из?» — спросила Серена.

«Он предупреждал меня, — повторила Юдора, — но с тех пор, как я пришла в этот дом, мне не нужно было предупреждения.Здесь есть зло. . злой . . и опасность.

Серена зажала уши руками. «Стой, стой, Юдора. Я больше не могу Это был очень тревожный день, и я очень устал ».

ОПАСНОСТЬ СЕРДЦА BARBARA CARTLAND (Kindle Locations 2217-2227). Kindle Edition.

Вдовствующая маркиза презренна, аморальна, порочна, эгоистична, помешана на контроле над своим сыном и пристрастилась к азартным играм и опиуму. Картленд представляет мягкий троп Эдипова комплекса через вдовствующую героиню и букву H, потому что последняя настолько обожает свою мать, что не позволяет себе увидеть реальность того, насколько злой и манипулятивной она может быть.Гарриет мгновенно начинает ненавидеть Серену, потому что она не может разделить свой дом и сына с красивой и молодой женщиной. Харриет обращается с героиней как с дерьмом, но всегда гарантирует, что сделает это, когда буква H отсутствует. Героиня настороженно и боится злобной вдовы, потому что, как метко сказал Ганс Соло:

Героиня вскоре начинает влюбляться в H, потому что он такой властный и мошеннический красивый, но есть еще одна женщина (подражатель OW) — позвала Изобель, которая появляется, чтобы помешать МС сблизиться.Изобель — овдовевшая сестра лучшего друга Х., и она одержима тем, чтобы Джастин сделал ей предложение. H всегда рад Изобель, но он не интересуется ею в романтическом плане. OW злится на это и в конечном итоге изливает свой гнев на героиню, будучи злобной и мерзкой. Единственные друзья Серены — Юдора и пес Торко, потому что все слуги боятся выступить против злой вдовы. В конце концов, вдова узнает, что у Серены есть приданое, которое ей оставил дед по материнской линии; Это 80 000 фунтов стерлингов, и покойный отец героини не смог достать ее из-за юридических оговорок в завещании его тестя.Вдовствующая герцогиня (которая также является азартным игроком) хочет эти деньги, потому что она уже проиграла свое ежеквартальное пособие. Джастин не обращает внимания на все это, поскольку она так хороша в лжи ему, но он достаточно умен, чтобы не давать ей дополнительных средств, когда она просит его:

Его светлость сузил глаза. «Эта последняя сумма, которую я дал вам, — сказал он, — я полагал, это было для украшения в доме».

«Это покрыло только четверть счетов», — ответила его мать, — «кроме того, есть еще и разбивка новых садов.Кроме того, мой мантуамейкер давил.

Лорд Вулкан достал из кармана табакерку. Он казался совершенно невозмутимым, но все же в его голосе прозвучала нотка стали, когда он тихо сказал: «Я больше не могу дать вам за это. настоящее время.»

ОПАСНОСТЬ СЕРДЦА BARBARA CARTLAND (Kindle Locations 2617-2627). Kindle Edition.

Именно тогда она заключает сделку с негодяем по имени лорд Ротэм. Эти два мешка с грязью решают, что он похитит Серену и женится на ней. Вдовствующая героиня получит от лорда Ротэма 10 000 фунтов стерлингов, так как приданое героини будет отдано только ее мужу.К счастью, Серене удается сбежать от лорда Ротэма, и Джастин обнаруживает, что его самая дорогая мама — старая крысиная сука. Автор написал фантастически детализированную сцену, где Джастин словесно разрывает свою мать:

«Как ты посмел!» он сказал. «Как ты посмел продать гостя! Это было достаточно плохо, что ты умудрился соблазнить невинную девушку, ребенка, которого я доверил твоей заботе, потому что я верил, что при всех твоих недостатках ты был по крайней мере джентльменом. Но что ты Заговор против кого-то, кто принял гостеприимство нашего дома и нашего дома, продать ее и предать за грязные деньги — это позор, который навсегда запятнает нашу гордость и нашу честь.«

ОПАСНОСТЬ СЕРДЦА BARBARA CARTLAND (Kindle Locations 7513-7519). Kindle Edition.

Конечно, это не был бы роман Барбары Картленд, если бы героиня не совершала парочку глупых поступков, которые временно нарушили бы гладкий путь к счастливой жизни. Серена в спешке спасти H и показать ему, как сильно она его любит, в конечном итоге создает больше трудностей для себя и для H:

1. Она без сопровождения убегает, чтобы найти его, когда она слышит, что он был ранен на дуэли с лордом Ротэмом.Это заканчивается немедленным браком по расчету, потому что Джастин должен спасти ее репутацию.

2. Затем она ошибочно предполагает, что он связан с куртизанкой по имени Ла Фламм. Это заставляет ее солгать ему о любви к другому мужчине. H, который влюблен в нее, сердится и убивает горем и оставляет ее одну в Мандрагоре, в то время как он топит свои печали в алкогольном ступоре в своем лондонском особняке. Выяснилось, что Ла Фламм раньше был любовницей, но в настоящее время был любовницей другого парня по имени сэр Питер.

3. Вдовствующая герцогиня впадает в ярость, потому что не хочет, чтобы ее положению в семье угрожала новая маркиза. Она идет вразрез с письменным приказом своего сына и отказывается освободить официальные спальни, которые должна использовать нынешняя маркиза. И, как будто этого не достаточно, она подвергает Серену еще более гнусным оскорблениям и приказывает слугам игнорировать статус героини как нынешней маркизы. Затем она угрожает Серене и издевается над ней так сильно, что героиня убегает в густом тумане и падает со скалы!

4.Когда вдова думает, что избавилась от Серены, она выпивает много опиума и пытается заключить сделку с группой контрабандистов, потому что ей очень нужны деньги, чтобы поддержать свою зависимость от азартных игр, и она знает, что Джастин их не предоставит. Ее поведение настолько ужасно, что контрабандисты злятся и забивают ее камнями до смерти:

«Побейте меня камнями, воры? За это вы будете на коленях плакать о милосердии». Она сделала быстрое движение вперед; ее меч застал человека врасплох обнаженной рукой и разорвал ему плоть.Но дальше она не пошла. Другой камень, большой, попал ей между глаз, и когда она пошатнулась от удара, пришел еще один, и еще один. Внезапно раздался крик голосов, резких и нечеловеческих, и на мгновение голос Падлетта был выше остальных.

«Прекрати … ты слышишь? Прекрати …»

Потом его больше не слышали. Камни летели по воздуху, один за другим врезались в нее, сбивая маркизу с колен, а затем с ног на землю.Она издала один крик, но он растворился в общей миле звука. Раздался гортанный и густой шум, какой издает животное, когда тянет вниз свою добычу, а затем внезапно раздался только звук шагов, бегущих по туннелю в сторону открытого моря. Раздался крик, бессвязный шум, плеск весел, как будто они торопливо и без осторожности ударили по воде. Затем наступила тишина.

ОПАСНОСТЬ СЕРДЦА BARBARA CARTLAND (Kindle Locations 10388-10404). Kindle Edition.

В этом романе было немало тревог, но он был пушистым и милым, потому что в этом и специализировалась Барбара Картленд.Самая лучшая часть финала — это то, как большой плохой герой упал на колени и признался в своей мгновенной любви к милой, скромной и красивой героине Иню:

На мгновение мир замер, а затем Джастин с усилием продолжил говорить.

«Я пока не смею тронуть тебя», — сказал он хриплым голосом. «Есть вещи, которые я должен сказать вам, иначе они никогда не будут сказаны. Я хочу, чтобы вы знали, мои возлюбленные, что я любил вас с того самого первого момента, когда увидел вас, когда вы стояли наверху лестницы в Ставерли Корт.Я любил тебя, потому что ты так сильно отличался от всех, кого я когда-либо знал или видел в своей жизни раньше; и тем не менее, из-за того, что я был циничным, из-за того, что меня так часто и так полностью разочаровывали другие женщины, я сомневался в том, что видел собственными глазами. Я всегда боялся подчиняться инстинктам своего сердца, всегда пытался поймать тебя, найти менее чистым, менее прекрасным, чем ты казался. Видишь ли, я не мог поверить, что кто-то может быть таким красивым, таким совершенным, как ты, — и прийти ко мне незапятнанным, нетронутым.

ОПАСНОСТЬ СЕРДЦА BARBARA CARTLAND (Kindle Locations 10846-10855). Kindle Edition.

Это как разорвать лиф без разрыва лифа и секса! И, как и ожидалось, силы Добра полностью поглотили все силы Зла.

Это H, Джастин:

Это героиня, Серена:

Это ее собака Torqo:

А это ее верная горничная / компаньон Юдора, которая родилась горбатым с физические уродства, но ей посчастливилось получить счастливый дом с героиней:

И, прежде чем я забыл, подражатель О.В. Изобель получает счастливый конец с кузеном Серены Николасом.

.Рецензия на фильм

Диана: Барбара Картленд встречается с Голливудом в ужасной сказке — приговор Кристофера TOOKEY

Барбара Картленд встречает Голливуд в ужасной истории Дианы: КРИСТОФЕР ТУКИ выносит вердикт по скандальному биографическому фильму

Кристофер Туки

Опубликовано: | Обновлено:

Парик и протез носа, которые помогли превратить ее в принцессу Диану, исчезли.

Но Наоми Уоттс, похоже, осталась верной своему королевскому характеру на красной ковровой дорожке прошлой ночью — выбрав белое платье, очень похожее на платье Дианы.

Конечно, на премьере фильма «Диана» актриса выбрала более рискованный вариант платья, продемонстрировав разрез до бедра и открыв вырез в виде замочной скважины.

Но все равно нельзя было сомневаться в его сходстве с белым кружевным платьем, которое принцесса Уэльская носила за год до своей смерти.44-летняя мисс Уоттс дополнила свой образ бриллиантовыми серьгами-люстрами, черным клатчем и черными туфлями на шпильке с открытым носком.

На лондонском просмотре к ней присоединился Навин Эндрюс, который играет ее экранного любовника доктора Хасната Хана. В фильме рассказывается о двухлетнем романе Дианы с умным кардиохирургом, человеком, которого она назвала мистером Чудесным.

Также на красной ковровой дорожке позировали Дуглас Ходж, изображающий дворецкого Дианы Пол Баррелл, и Кас Анвар, играющий Доди Файеда, человека, с которым она погибла в автокатастрофе в Париже в 1997 году.

Ниже Кристофер ТУКЕЙ из «Мейла» выносит вердикт по и без того противоречивому биографическому фильму.

Наоми не хватает звездных качеств Дианы и ее врожденного гламура

Реальный двухлетний роман между принцессой Дианой и кардиохирургом Хаснатом Ханом, которого она называла «мистером Чудесным», сорвался, потому что он не мог выдержать вторжение СМИ.

Как пакистанский мусульманин, ему, вероятно, не нравились все эти расистские угрозы убийством, которые ему приходили.

Не то чтобы они упоминались в этом фильме, который интересует только одно: влюбленная принцесса.

Шестнадцать лет после разрыва отношений и преждевременной смерти Дианы вторжение СМИ продолжается.

Я вышел с мировой премьеры этого англо-французско-хорватско-шведско-бельгийского европудинга, чувствуя сожаление по поводу явно отсутствующего господина Хана, который никогда не добивался огласки и не пытался заработать деньги, рассказывая свою версию истории любви.

Диана: фильм не такой уж безвкусный или сенсационный, как можно было бы опасаться.Один из продюсеров, которого я знаю и люблю, — Дуглас Рэй, снявший миссис Браун. Он избегает грубости, которая делает различные телешоу и мини-сериалы о Диане такими смешными.

Проблема в том, что при такой осторожности и стремлении не обидеть фильм получается более чем утомительным, с легким романтическим сюжетом, который не может удивить, не говоря уже о том, чтобы поддержать фильм, который длится почти два часа.

В нем есть легкость новеллы Барбары Картленд, но любовная интрига рассматривается с тяжеловесной торжественностью, как если бы это была еще одна «Унесенная ветром».Это медленно и ужасно, ужасно скучно.

Наоми Уоттс — шестая и, безусловно, лучшая актриса, сыгравшая принцессу Диану. Были приложены все усилия, чтобы одеться и сделать ее похожей на Диану, но Уоттс заметно ниже ростом, по крайней мере, на пять дюймов, даже близко не спортивного телосложения и на восемь лет старше.

Больше всего Наоми не хватает звездных качеств Дианы, ее способности выглядеть фотогенично со всех сторон, ее чудесной способности носить одежду и заставлять ее выглядеть как можно лучше.Чего ей фатально не хватает, так это гламура.

Навин Эндрюс похож не столько на мистера Хана, сколько на то, как Болливуд представлял себе, как Хан должен был выглядеть: красивым доктором и тлеющим богом любви, а не перенапряженным, толстым медиком, которым восхищалась Диана. Конечно, это контрпродуктивно. Превращение его в парня, которого вы видите в модном журнале Vogue, сделает роман менее интересным, а не более.

Сценарий Стивена Джеффриса непреднамеренно превращает хорошего доктора в раздражительную, несимпатичную фигуру, не желающую ставить любовь выше карьеры.

Он очень склонен к ветреной глупости, такой как «вы не выполняете операцию, операция выполняет вас». Честно говоря, он не кажется таким уж умным.

Фильм основан на книге Кейт Снелл 2001 года «Диана: ее последняя любовь». Г-н Хан отклонил книгу как «основанную на сплетнях» и полную неточностей.

Он также утверждает, что отношения разорвала Диана, а не он, что отличается от того, как разрыв изображен в книге и в этом фильме.

Пол Баррелл, маслянистый дворецкий Дианы (которого в фильме Дуглас Ходж сыграл скучно прямо), подтверждает версию доктора.

Наоми Уоттс в роли Дайаны и Навин Эндрюс в роли Хасната Хана. Фильм основан на книге Кейт Снелл 2001 года «Диана: ее последняя любовь». Г-н Хан отклонил книгу как «основанную на сплетнях» и полную неточностей.

Согласно фильму, Диана оставалась влюбленной в Хана до самой смерти, а ее игра с Доди Файедом (Кас Анвар) была призвана вызвать у Хана ревность.

Прикосновение собственной хитрости Дианы могло бы помочь сценарию. Все открыто и драматично, и все говорят, что именно они чувствуют.

Диалог не тонкий и имеет тенденцию к объяснению. «Ты самая известная женщина в мире», — неоднократно повторяет возлюбленный Дианы. На что вы почти ожидаете, что Диана ледяным тоном ответит: «Я это прекрасно знаю».

Он снят немецким художником Оливером Хиршбигелем без изящества, легкости на ощупь и малейшей романтичности.

Врожденная доброта Дианы, забота о беспомощной и успешной кампании по запрещению противопехотных мин действительно проявляется четко и ясно.

Но даже ее друзья признали, что она могла быть эгоистичной, нервно-нуждающейся и склонной к манипуляциям. Она также могла быть безжалостной.

Фильм почти полностью стирает эти аспекты ее личности, что делает ее менее человечной, а не более.

Несмотря на то, что фильм безоговорочно на ее стороне, ее грубые попытки манипулировать СМИ и папарацци становятся все менее и менее привлекательными, а ее роль Доди Файеда с целью заставить мужчину, которого она любит, ревновать заставляет ее выглядеть не романтично, а жестоко. .

Навин Эндрюс похож не столько на мистера Кхана, сколько на болливудское представление о том, как Хан должен был выглядеть: красивым доктором и тлеющим богом любви, а не перенапряженным, пузатым медиком, которым восхищалась Диана.

Поистине трагическим элементом в фильме был не ее обреченный роман с кардиохирургом, а ее высокомерная вера в то, что она достаточно умна, чтобы манипулировать средствами массовой информации, безрассудство, которое привело к ее преждевременной смерти. Если бы фильм был об этом, он мог бы быть намного интереснее.

Зрители королевской семьи будут разочарованы тем, насколько мало королевских особ фигурирует в фильме. Уильям и Гарри почти не появляются, а остальная часть королевской семьи остается за кадром, даже принц Чарльз. Сосредоточившись на ее личной жизни, фильм делает ее отчужденно далекой от детей, которых она также утверждала, что любит.

Эта пленка убедительно свидетельствует о том, что дно королевской бочки слишком часто царапалось. Если вы настроены на пошлый роман, это как раз проходит время; но ему никогда не удается двигаться или даже вовлекать.Это даже не так уж плохо.

Лично я нашел бы больше развлечения в более диковинных заявлениях Дэвида Айка о королевской семье, которые заключаются в том, что все они — 12-футовые ящерицы, маскирующиеся в человеческий облик. Теперь это я хотел бы увидеть в инсценировке.

Отсутствие тонкости: Уоттс в роли Дайаны и Эндрюс в роли Хана

.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *